Кукушкины слезки. Влад Костромин

а классная руководительница сломала ногу, и нас отпустили.

      – Ногу сломала?

      – Да, мы пололи у нее на огороде картошку, она поскользнулась и хрясь!!! Нога в трех местах поломана!!! Кости торчат!!! Кровища хлещет!!!

      – Какой ужас. А как тебя зовут?

      – Миша, – недолго думая соврал я. Имена незнакомым людям говорить мать тоже запрещала. – Мы переселенцы, из Москвы приехали в Горловинку жить.

      – А в Москве чего вам не жилось?

      – Отца посадили. Он соседа убил молотком, и мы уехали.

      – Да что ты говоришь! – он искоса посмотрел на меня. – А за что?

      – Да поспорили, кто самый лучший клоун СССР: Олег Попов или Юрий Никулин.

      – Охренеть просто!

      – Вот и живем у дедушки теперь. Он командиром партизанского отряда был, до сих пор немцев не любит.

      Тем временем машина доехала до развилки: направо была дорога на Жуковку, а налево на Горловинку. Водитель повернул в сторону Горловинки и машина покатилась с горки.

      «Интересно, а где он там сворачивать собирается?» – подумал я, продолжая безудержно врать.

      – У нас недавно немцы приехали, переселенцы с Поволжья, так он их дом поджег!

      – Страшная у вас какая жизнь, – он переключил передачу. – И как тебя мать не боится одного отпускать?

      – А чего бояться то? – на миг ослабив бдительность, наивно спросил я.

      – Мало ли… – он вновь задумчиво покосился на меня.

      Я насторожился и замолчал. Машина проехала еще километра четыре, и шофер остановился.

      – Мне направо тут, – повернулся ко мне.

      Не знаю, то ли пошутить он решил, слушая мое вранье, то ли и правда это маньяк какой-то был, но он внезапно подался ко мне, вскинул руки и заорал:

      – У-у-у-у-у!

      Скажу честно, напугал он меня очень сильно. Недолго думая, я изо всех сил ткнул торцом рукоятки тяпки ему в глаз и рванул дверь. Сзади раздался крик боли. Не оглядываясь, я вывалился из кабины, напоследок махнув назад острием крепко зажатой в левой руке тяпки. Судя по ощущениям, попал во что-то мягкое. Обратным движением откинутая тяпка угодила в лобовое стекло, которое хрустнуло и покрылось паутиной трещин. Я свалился на обочину, ободравшись об гравий, оттуда в глубокий, заросший кустами кювет и со всех ног кинулся бежать.

      Километра три так бежал вдоль дороги сломя голову, но тяпку умудрился не потерять. Когда выдохся, то упал в кустах и долго лежал, сквозь хриплое дыхание пытаясь услышать шум погони. Отдышавшись, осторожно выбрался на дорогу и пошел домой, вздрагивая при каждом шуме. Пару раз прятался в кювете, заслышав звук едущих машин, но это оказались другие машины. Дома мне попало за порванную рубашку и ободранный бок, но про напавшего шофера я родителям не рассказал, опасаясь, что мне сильно попадет. Машину эту я больше на дороге не встречал… Но на всякий случай кроме тяпки брал с собой на практику нож.

      – Интересное у тебя