Тот, кто живёт. Николай Галеев

«вчера» слишком много.

      – Научишь? ― серьёзно спросила Катя.

      – Угу, ― кивнула Слава, после чего на секунду запнулась и выдала с таким видом, будто удивилась сама:

      – Восемьсот девятнадцать?

      – Ничего себе.

      – Тот, кто живёт, прошёл уже более восьми миллионов перезапусков.

      – Ты с ним разговариваешь?

      – Стараюсь особо не общаться. Но иногда он особо активизируется и начинает вредить. Сам подстраивает сбросы. Если кто хочет пожалеть, не вздумайте. Он злой и с удовольствием убил бы нас всех. С особой жестокостью.

      Снова повисла пауза. Слава задумалась, что кое-кого из присутствующих Голос действительно уже убивал, а некоторых и по несколько раз.

      Катя в это время, казалось, что-то активно просчитывала.

      – А ты точно не возвращаешься каждый раз назад во времени? Ну, как кино запускают сначала. Как у Кира Булычёва.

      – У Булычёва будущее не корректировалось из-за изменений, которые вносили в прошлом. А я события вижу каждый раз разные, и даже я сама немного отличаюсь от себя из другой реальности.

      – Тогда ― как у Бредбери. Или у Уэллса.

      – Говорю же ― нет. Я каждый раз оказываюсь в полностью новом пространственно-временном континууме.

      – А со старыми что же тогда?

      – Не представляю даже. Может, продолжают жить. Или их съедает Тот, кто живёт. В конце концов, он же всегда побеждает, поэтому там в каждом случае конец света, наверное.

      Пауза. Насчёт нескольких миллионов побед явного зла ― к этому Пионеры готовы не были. В их понимании побеждать могли только ДОБРО и ПРАВДА.

      – А с нами то же самое будет? ― спросил зеленоглазый Пионер в матросском гюйсе. Саша Сыроежкин. Славный паренёк.

      – Постараемся не допустить. Я каждый раз стараюсь.

      – Так, ребятушки, давайте-ка все расcядемся по местам. Я понимаю, что всем нужно обдумать и пережить это, ― Катя чуть повысила голос, чтобы он звучал потвёрже. По её интонациям Слава прочла, что ей самой плоховато удаётся контролировать эмоции.

      Как только все, включая Тоню, расселись и умолкли, Катя обратилась к новенькой.

      – Слава, большое спасибо, что рассказала, и… в общем… мы понимаем, что тебе это было трудно. Я думаю, могу говорить сейчас от всех присутствующих, что мы тебе верим, и это означает, что наше дело плохо.

      Катя перевела дыхание. Откуда-то Слава знала, что в горле у Комиссаровой стоит комок.

      – По тому, что Тоня сейчас здесь, думаю, понятно, что у нас не случилось части тех событий, о которых ты рассказала.

      – Я так этому удивилась, что выдала себя, поэтому и решила вам всё рассказать.

      – Может, эта злая сущность в нашу реальность не попала?

      Слава скривила губы:

      – К сожалению, так это не работает. Я его здесь уже слышала.

      Катя слегка помялась, потом заговорила:

      – Понимаешь, мы пытались сделать такой эксперимент, как ты описала.