Тремарнок. Эмма Бёрстолл

и кивнула:

      – Джо заболела, так что нам с Касей пришлось вдвоем отдуваться.

      Она открыла маленький холодильник и убрала туда молоко, сыр и яйца.

      Пэт зацокала языком.

      – Да что же это такое? Ее давно пора уволить. Нельзя так.

      Лиз натянуто усмехнулась.

      – Она неплохая, – почти прокричала она в ответ, – к тому же у нее четверо маленьких детей и муж-бездельник. Живется ей непросто.

      Пэт свернула опустевший полиэтиленовый пакет и аккуратно спрятала в ящик.

      – Но у тебя-то Рози, а мужа вообще нет. Ей следовало бы и о других подумать.

      Достав с верхней полки серванта две цветастые чашки, Пэт поставила их на крохотный столик из сосны, за которым, кроме нее самой, умещался еще только один человек.

      – А кстати, как там наше сокровище маленькое?

      Лиз опустилась на деревянный стул напротив старушки. Она и впрямь устала, и спина давала о себе знать – скорее всего, из-за пятилитровых бутылок средства для мытья пола. Их привозили по четвергам, и женщины сперва затаскивали их в лифт, а потом волокли по коридору на противоположный конец здания.

      – Отлично. Вы точно сможете зайти к нам попозже?

      Пэт ответила, что зайдет. От страха, что свалится с ног – а ноги у нее уже слегка подкашивались, – Лиз решила пожертвовать чаепитием и отправиться домой.

      По сравнению с аккуратной кухонькой Пэт ее собственный дом был безалаберным, но Лиз это не волновало. Пройдя в небольшую квадратную гостиную, которую они с Рози выкрасили в веселый бледно-желтый цвет, она сбросила обувь и рухнула в мягкое, обитое синим плюшем кресло, купленное в благотворительной лавке Лискеарда, укрылась пледом и закрыла глаза. Впереди два благословенных часа, а потом надо принять душ, переодеться, приготовить для Рози чай и собраться с силами: вечером вновь ждет работа. Уснула Лиз тотчас же, и даже двум горластым чайкам, которые уселись на крышу дома напротив и принялись визгливо выяснять отношения, разбудить ее не удалось.

      Она с нетерпением дожидалась Рози на детской площадке, не участвуя в болтовне других мамаш, группками топтавшихся вокруг; одни держали на руках едва начавших ходить малышей, другие покачивали детские коляски.

      Рози всегда появлялась одной из последних – пока соберет вещи, пока протолкается из класса на другом конце старой викторианской школы к выходу, расположенному с правой стороны здания.

      Увидев дочь, Лиз тотчас же понимала, как у той прошел день. Если выдался непростой, плечи у Рози были слегка опущены, двигалась она чуть медленнее обычного и лицо расплывалось в привычной щербатой улыбке на секунду позже.

      Впрочем, сегодня, к радости Лиз, девочка шагала, расправив плечи и подняв голову.

      – Знаешь что?! – Рози, прихрамывая, бросилась к матери. К счастью, она не заметила мальчишку лет пяти-шести – тот ковылял следом, передразнивая Рози. Но от внимания Лиз это не укрылось. Под ее прямым взглядом он метнулся к своей матери, а та, прикрикнув и наградив отпрыска подзатыльником, вновь принялась болтать