ОДИНЖ. Книга I. Пособие по выживанию для Бессмертных…. Валерий Раш

понес, понимаешь!?

      Сухонькие ручки тянутся за целлофановым пакетом, который выронил, налетев на девушку. С трудом согнув спину, старикан подцепил узловатым пальцем ручку пакета, изнутри жалобно звякнуло. Край кулька кренится, из потемневшего угла капает мутная темная жидкость, с резким запахом спирта. Старческие ноздри затрепетали от праведного гнева, ловя утекающие запахи. Распахнув пакет, он трясущимися руками рылся в содержимом, не переставая охаивать несчастную. Словарному запасу дедули могли позавидовать извозчики всех времен и народов. Я впервые наблюдал, что такое – мат, возведенный до уровня искусства.

      – …Чего молчишь!

      – Да вы сами на меня налетели! – Едва не плача, девушка защелкнула пластиковый корпус, закусив губу, жала кнопку загрузки, бросая взгляды на потухший экран. Чуда не произошло. – Вы меня в спину толкнули!

      – А какого *** ты стоишь там, где люди ходют! Кобыла неуклю… – Блеклые глазки распахнулись, нижняя губа задрожала, трясущаяся рука извлекла из пакета небольшой флакон темного стекла, с отбитым дном. С зазубренных осколков упало несколько капель, старик проводил их взглядом полным вселенской утраты и скорби. Размахивая получившейся «розочкой», он насел на испуганную девицу, требуя компенсации.

      Людской поток вяло обтекал эту парочку, словно ударяясь о стену отчуждения.

      «Скорее безразличия», – покачал я головой, стараясь не упускать из виду бодро семенящую короткую фигурку, что даже в жаркое летнее утро не сменила темный сюртук на более подходящую одежду, черные лаковые туфли бодро чеканят шаг на плавящемся асфальте.

      Прохожие опускали глаза, отводили взгляд, а если бы руки не были заняты сумками, пакетами и телефонами, – еще бы и уши заткнули. С рождения нам дается огромный дар: видеть, слышать, чувствовать. И всю сознательную жизнь мы учимся не видеть, не слышать, и разучиться сочувствовать.

      Как и я. Единственное отличие, – не успеваю вовремя отводить глаза. Но не потому, что такой весь из себя хороший и замечательный. Нет. Просто я моральный урод, и не боюсь, что в моих глазах увидят остатки человечности. Ведь именно эти остатки гнали меня вперед, заставляя ускорять шаг, чтобы угнаться за другим горбатым уродцем. Чтобы успеть.

      – «Бегом поторопимся потеряем клиента». – Бросил скороговоркой Исра и умчался. Люблю, когда «дают» выбор!

      Вот и сейчас. Прости девочка, но кому-то уже гораздо хуже, чем тебе. Или скоро станет. Или он сам так думает! Суть не важна. Важно, чем это может закончиться для него. Так что, на деликатные решения времени не осталось. Увы. До тех пор, пока в человеке теплится надежда, что придет добрый дядя со стороны и решит твои проблемы; или прилетит волшебник в вертолете нетрадиционной ориентации, и завалит мороженной молочной продукцией, – он к берегу грести не будет. И утонет, – с удивленным выражением лица и затухающей надеждой в обиженных глазах, что уже вот-вот… Вот и проверим, много ли осталось