Путин. Леонид Млечин

однолюб и богатый человек. Он не должен участвовать в политике и быть абсолютно независимым от власти. Да разве это возможно? Генерального прокурора постоянно вовлекают в политическую борьбу и ставят перед жестким выбором: если ты не с нами, значит, ты против нас. И прокурор понимает, что ему не надо ссориться с властью, а стоит позаботиться о личных интересах – от получения квот на экспорт нефти до замечательно сшитых костюмов из качественного импортного материала.

      Юрий Ильич Скуратов стал четвертым по счету генеральным прокурором самостоятельной России. Ни один из четырех не снискал лавров на этом посту. Всех перепробовали на посту генпрокурора – и праведника, и грешника, и человека от сохи, и высоколобого профессора. Ни у кого не получилось. Один из них предпочел сам уйти в отставку, остальных выгнали.

      Двадцать первого апреля, в день, когда вновь рассматривалось заявление Скуратова об отставке, в Совет Федерации приехал Примаков.

      «Евгений Максимович, – пишет Скуратов, – к сожалению, еле двигался, так допек его ревматизм, чувствовалось, что всякое движение доставляет ему боль – даже по глазам было видно, как трудно ему.

      – Юра, – сказал Примаков. – Вам, наверное, надо уйти. Я понимаю – вы человек честный, все воспринимаете обостренно, с позиций закона, но у вас грязное окружение. Вас обязательно подставят. Да и с самой прокуратурой происходит нечто невероятное. Прокуратуру трясет так, что как система она может развалиться.

      С этим я был согласен».

      Но заменить Скуратова своим человеком администрации долго не удавалось, потому что Совет Федерации никак не соглашался на увольнение Скуратова. Губернаторы надеялись, что он выдаст важные кремлевские тайны. Ничего серьезного он так и не поведал, чем напомнил незабвенных Гдляна и Иванова. Страна жаждала разоблачений, даже их требовала, но ни прославившиеся в горбачевские годы «узбекским делом» следователи, ни отправленный в отставку генпрокурор так ничего и не рассказали.

      Однако же скандал, крайне болезненный для Ельцина, разразился. Ответственность за провал операции со Скуратовым возложили на Николая Николаевича Бордюжу. Его отправили в отставку. А Путин 29 марта 1999 года получил второй пост – секретаря Совета безопасности…

      Против привычных в бюрократическом мире правил Владимир Владимирович публично произнес, что снятый с должности его предшественник Бордюжа – хороший товарищ. Да и Евгений Максимович Примаков с признательностью вспоминает, что, когда его убрали с поста премьер-министра и многие из тех, кто именовал себя его друзьями, перестали ему звонить, Путин привез к нему на дачу всю коллегию Федеральной службы безопасности.

      Борис Березовский рассказывал журналистам:

      – Когда для меня наступили худшие времена, когда Примаков пытался меня посадить, когда все разбежались, когда я вечером приходил в театр и люди веером рассыпались в разные стороны, то Путин просто пришел на день рождения моей жены. Я его не приглашал