Королевство Полночь. Алексей Райм

чую биение в венах,

      И словно по веткам с душою

      Там сердце, как птица, наверное

      Скованно клеткой грудною,

      Так глухо, так тихо, смиренно.

      Родителей так вдохновляла

      Их дочка, под гладью холодной,

      Как будто, в конце ритуала

      Из чаши достану кого-то…

      Но точно не это же чадо,

      Кого-то, достойнее, чище

      Как будто все эти обряды

      Помилуют, волей Всевышнего.

      Словно, всё это – забота,

      Родительский долг или благо,

      И живы мы долгие годы,

      Как раз из-за этих обрядов.

      Во всём этом алчность чья-то,

      Доенье библейских заветов,

      Чтоб скоро все люди зачаты

      Здесь были в гармонии этой.

      Во благо всех новых детей

      Всего нашего светлого века!

      И что-то, подобно идеи:

      «Создание сверх человека»

      Без самосознанья и воли,

      Бесформенно-глупого стадо

      В удобных цепях и загоне…

      Что ж, значит – кому-то так надо:

      Достать из болезненных чресел

      Здоровое чадо любви…

      Селекция общества через

      Внушение чувства вины.

      Но тогда я не думал глобально,

      Я должен был просто крестить,

      Ну, а если не бегать по краю,

      Однажды должно повезти…

      Эта девочка сильно кричала.

      От страха кричат даже воины.

      День этот стал бы началом

      Её вдохновенной истории…

      Я окунул её дважды,

      Во имя Отца или Сына,

      Молитвой запнулся, закашлял,

      Продолжил, себя пересилив,

      Слегка подкосились колени,

      В ушах только детские стоны,

      Ужасно виски заболели,

      Девочка в чаше бездонной…

      И вот этот приторный воздух

      Мне голову душит, змеёй.

      Из толпы кто-то крикнул мне поздно -

      И девочка в луже святой

      Принимает процесс покаянья,

      Глотая в конвульсиях воду.

      Звучит так цинично, я знаю.

      Сейчас, с головою холодной

      Могу говорить так жестоко,

      И прямо, как было на людях.

      Когда тебя бьёт большинство, то

      Не жди для себя правосудия.

      Смерть – не моё упущенье,

      Решалось всё в долю секунды.

      Не должен просить я прощений,

      Что девочку дали с недугом.

      Не думай, что я сожалею

      И в пору мне брать и топиться,

      Но разве тогда, неужели,

      Я должен считаться убийцей?

      Да кто же во власти повесить

      Ужасное бремя виновного,

      Грешники все мы и, если

      Все сами преступники, словно?

      Случился у девочки приступ,

      А люди, убитые горем,

      Меня обвинили в убийстве.

      И