В глубине Великого Кристалла. Пограничники. Владислав Крапивин

колодец. Вон как широко…

      – Ну и все равно… Сама видишь.

      Конечно, про колодец – это ерунда. Ни другим, ни себе Витька не мог бы объяснить, почему здесь видно звездное небо. По силам ли ему, пацану-шестикласснику, разобраться во всем, что происходит на стыках граней Кристалла и в витках многомерного Сопределья? Но кое о чем рассказать он все-таки мог. Про Генеральный меридиан, про споры о Мёбиус-векторе, который указывает путь с грани на грань. И про сам Кристалл Вселенной, где каждая из бесчисленных граней – целый мир. А главное – про переходы из одного такого мира в другие. Туда, где живут друзья. Пограничники…

      Он и хотел рассказать про это. Еще недавно хотел. Когда шли сюда…

      А что мешает сейчас? Да ничего… только… Почему она такая сделалась?

      – Ты боишься? Люсь…

      – Я? – сказала она чуть удивленно. Не опуская лица, мотнула головой. – Нисколько.

      И не должна. Ведь локальный барьер у осыпи она прошла, не моргнула. Скицын и тот застрял при первом разе, а она даже не заметила…

      Люся по-прежнему смотрела вверх. Потом, не опуская лица, шагнула вперед, соскочила с постамента, села, все так же глядя в небо. Сказала тихо:

      – Смотри-ка, они движутся…

      – Конечно! – обрадованно отозвался Витька. Сел рядом. Осторожно, почти незаметно звездное небо перемещалось в черном круге. Справа налево. – Гляди, сейчас появится… пятнышко такое… Вон, у синей большой звезды!

      – Вижу… Это что, спутник?

      – Какой же спутник! Приглядись внимательно. Оно как завиток, спираль… Видишь?

      – Кажется, да.

      – Это галактика Гельки Травушкина.

      – Кого?

      – Мальчик был такой… В дальних краях. Он однажды порвал темпоральную петлю, чтобы спасти друзей…

      – Что порвал?

      – Ну, кольцо времени. Есть такое физическое понятие. Он для этого взорвал рельсы на мосту. И сорвался, упал.

      – Разбился?

      – Он… понимаешь, он ударился о планету. И родилась новая галактика.

      – Это легенда?

      Витька повел плечом.

      – Какая же легенда… если галактика вот она…

      – А этот мальчик… он, значит, погиб?

      – Наверно, он ожил в этой, в своей галактике. Она же его. Так Юкки говорит…

      – Кто?

      – Мальчик один, путешественник. Он ходит по всем… дорогам, знает кучу историй.

      – Как он ходит по дорогам? Один?

      – Иногда один, иногда с сестренкой.

      – А кто их отпускает путешествовать?

      – А кого они спрашивают? – вырвалось у Витьки.

      Люся вздохнула. Зябко шевельнула плечами, хотя было не холодно. Витька понял, что ей кажется, будто сверху дышит сам Космос. Она согнулась, натянула до отказа гольфы – так, что они закрыли коленки, потом попыталась натянуть посильнее и белую измятую юбочку. Поежилась опять, ухватила себя за локти.

      Вот тут бы взять ее ладонями за плечи, придвинуть к себе. Ну, честное слово, без всяких мыслей о любви и объятиях и о всякой чуши, просто чтобы ей стало теплее от его рук. Не посмел. Почему?