StarСraft. Я – Менгск. Грэм Макнилл

для себя какое-то решение.

      Пастер также это заметил и сказал:

      – Ангус… ты уверен?

      – Да. Ведь ему уже скоро восемнадцать. Пришло время вести себя как мужчина, так что я буду обращаться с ним, как с мужчиной.

      Арктур ощутил нервную дрожь от слов отца.

      Неужели сейчас с ним будут говорить по-взрослому, как он мечтал все эти годы?

      – Ну что, мальчик, ты готов стать мужчиной?

      Арктур подумал какую-то долю секунды и ответил:

      – Готов.

      – Хорошо, – сказал Ангус. – Я с уважением отнесусь к этому. Но ты должен понимать – то, о чем я тебе собираюсь рассказать, не должно покинуть эту комнату.

      Ангус протянул Арктуру руку.

      – Поклянись мне, и я все тебе расскажу.

      – Клянусь, – сказал Арктур, пожимая руку отца.

      – Очень хорошо, – сказал Ангус, присаживаясь рядом с Арктуром и закидывая ногу на ногу. – Ты ведь в курсе, что я всеми фибрами души терпеть не могу коррупцию Конфедерации, но конфедераты зашли еще дальше. Старые Семьи с планеты-столицы Тарсониса контролируют абсолютно всё. Весь аппарат Конфедерации ориентирован на поддержание их власти, эксплуатируя подчиненные им миры по полной программе и выкачивая оттуда ресурсы. В целом, это всё.

      – Ты собираешься бороться с Конфедерацией? – спросил Арктур. – Зачем?

      – Потому что кто-то должен, – сказал Ангус. – Их империя распространилась слишком далеко, нужно только толкнуть в определенном месте, чтобы она рассыпалась, как карточный домик. Людей тяготит ярмо Конфедерации, запах восстания витает в воздухе – его можно почувствовать.

      – Ты собираешься объявить войну Конфедерации, – недоверчиво сказал Арктур.

      – Не совсем войну, – ответил Ангус. – По крайней мере, пока.

      – Терроризм, – сказал Арктур. – Так это называется?

      – Не сомневаюсь, что некоторые так и будут это называть, но если ты хорошенько подумаешь, то поймешь: то, что делает Конфедерация, тоже легко может быть истолковано как терроризм.

      – Уверен, что это не одно и то же.

      – Да неужели? – хмыкнул Ангус. – Разве цель терроризма не в том, чтобы убивать и калечить людей, неважно кого, лишь бы заставить их подчиняться приказам? И разве Конфедерация не проводит военные операции в качестве устрашения, чтобы заставить население плясать под свою дудку?

      – Но в этом-то и разница, – сказал Арктур. – Это уже война.

      Ангус покачал головой.

      – Не совсем так. В конце концов, цель войны не в том, – или, по крайней мере, не должна быть в том, – чтобы убить всех до единого в армии противника. Однако при уничтожении достаточного количества живой силы их лидеры начинают больше бояться продолжения войны, чем капитуляции.

      – Тогда, исходя из твоих рассуждений, любые военные действия попадают под определение террористического акта, – принуждение через устрашение с применением насилия.

      – Именно, – подытожил Ангус, довольный тем, что добился своего.

      – Но ты же не собираешься убивать людей? – уточнил