Здесь вам не причинят никакого вреда. Андрей Жвалевский

хочу! Вдруг Зубастый человек вернется?

      – Не вернется! Мари теперь каждую ночь будет дежурить в шкафу!

      «Вот это да! – подумала курсантка. – Вот тебе, девочка, и производственная практика!»

      – Вот это да! Я теперь никогда по ночам спать не буду! Буду смотреть, как Мари дежурит.

      Георг помолчал.

      – Нет, ты уж лучше спи. Мари будет… невидимой. И неслышимой. И… – он повысил шепот, – молчащей!

      – У меня в шкафу будет невидимая засада! Здорово!

      Инструктор повернулся к Мари:

      – Что у тебя по «скрытному незаконному проникновению в частный дом»?

      Девушка опешила.

      – Ничего. У нас такого предмета нет. Есть «скрытное проникновение в предполагаемое логово предполагаемых террористов». По нему – пять.

      – Тогда выясни, где в предполагаемом логове предполагаемый холодильник.

      – Холодильник на кухне, – сообщил Альберт. – Но холодное пиво папа вечером допил.

      Георг скрипнул зубами.

      – Мне нужен лед. Если папа вечером его не доел.

      Когда Мари вернулась с пакетом, наполненным ледяными кубиками, мальчик уже спал, обняв подушку. Полицейские двумя неслышными тенями… точнее, одной неслышной и одной постанывающей тенями выскользнули из дома.

      – И что? – спросила Мари. – Я действительно буду каждую ночь…

      – Не будешь, – сказал Георг. – Участок большой, его патрулировать нужно.

      – Но ведь тогда невидимая засада не сработает! Или… сработает? Так, подождите. Пока мальчик не боялся Зубастого человека, тот не приходил. Теперь он не будет бояться, значит, никто не придет… Так что же это получается? Получается, что я спятила? Этот Зубастый человек, что, был массовой галлюцинацией? Он существовал только в воображении мальчика? А потом в моем воображении съел мое зеркало?

      – Ага, – проворчал Георг. – В воображении. Представляешь, приходит завтра этот воображаемый чудик в шкаф, а там – в воображении мальчика – ты сидишь. Ты и так девчонка не промах, а уж в воображении…

      Мари почувствовала, что краснеет, и поспешно приложила к лицу пакет.

      – Кстати, – сказала она, – а лед вам зачем?

      – Лед? Тьфу, черт, задумался. Это мне к глазу приложить. Я же говорю, девчонка не промах. «В воображении»… Все было на самом деле.

      Мари обогнала шефа и преградила ему путь.

      – Я ничего не понимаю…

      – Вот-вот, – инструктор приложил пакет со льдом к голове, – ноль понятия. Девчонка, одним словом. В шкафу был настоящий, реальный, живой кошмар. Его следовало изловить, а ты его спугнула. Теперь ищи его…

      – Что значит живой кошмар?

      – Ну Оглазой или Посмотрень, – Георг перевернул пакет и двинулся дальше. – Хотя, скорее, Оглазой.

      – Кто?

      – Оглазой редкозубый обыкновенный…

      – Редкозубый?!

      – Ну да. Изгоняется простым человеческим разговором. Из шкафа никогда не вылезает и никакого вреда причинить не может, разве что напугать. Что, я вижу, ему отлично удалось.

      – Но он вылез из шкафа!

      – Этого