Арктические зеркала. Юрий Слёзкин

острову морской зверь морж. И буде есть, и иноземцы чюхчи на тот остров для того зверя промыслу зимою ездят ли и тот морской зверь морж побивают ли. И будет ездят и морж побивают, и ему, Василью, посылать к тем иноземцом к чюхче и их призывать под государеву, царскую высокую руку и, уговоря, взять у них в оманаты добрых лутших людей, сколько человек пригож, и велеть им за государев ясак платить тем моржовым зубьем большим и средним[156].

      То есть, если на острове нет моржовой кости или если чукчи не могут ее поставлять, служилые люди должны отправиться в другое место и попытаться найти берега побогаче и иноземцев получше. Чтобы получить дозволение и денежные средства на новую экспедицию, служилые люди обязаны были доказать, что «на тех реках немирных землиц розных родов людей много и по тем рекам соболя и всякого зверя много ж, а соболи добрые, черные» и что, таким образом, получив провизию и подкрепление, «тех тунгусов под государеву царскую высокую руку привесть мочно, и государю прибыль учнет быть немалая»[157].

      Если прибыль была единственной причиной захвата новых земель (и, что бы ни говорили Масса и прочие «любознательные иноземцы», никто не собирался за это извиняться) и если прибыль означала ясак, то кое-какая «этнографическая» информация не могла помешать. Прежде всего нужно было знать, имеется ли у иноземцев что-либо ценное – по большей части пушнина, но не только: «…серебро родится ли, и медная и свинцовая руда и синяя краска, чем кумачи красят, есть ли, и камки и кумачи», и «пашенная земля туто или в иных местех неподалеку есть ли, и многая ль пашня и какова земля» (а если нет, то смогут ли служилые люди «сытым[и] быть рыбою и зверем без хлеба»)[158]. Удостоверившись, что государь может быть заинтересован в «новых землях», казаки должны были выяснить, нет ли у них конкурентов («И дают ли кому они ясак с себя?»); какой путь туда лучше выбрать («И далече ли ход из той реки до Индигирской вершины?»); хорошо ли вооружены иноземцы («А бой у них лучной, у стрел копейца и рогатины все костяные»); и насколько они многочисленны («А буде… люди неболшие, и на милость Божию и на государское счастье ныне надеясь, мочно над теми людми промыслить»)[159]. Кроме того, как тактические, так и фискальные задачи требовали некоторых знаний о родовом делении, лингвистических различиях и социальной иерархии. «И того, государь, шамана приветчи с бою роспрошивали – какой ты человек и есть ли у тебя родимцы. И он сказал: я де лутчей человек в шоромбойских мужиках и есть де у меня 4 сына. И того, государь, шамана Юляду посадили в аманаты»[160]. Иногда упоминались также местные жилища («а люди де живут… в земляных юртах»), религиозные обычаи («а у них медведи кормленые»), украшения («а на тех де тунгусах… он… видал круги серебряные») и черты внешнего облика («пронимают они сквозь губу по два зуба немалых костяных»), но такие упоминания были нечастыми и служили скорее военными и коммерческими донесениями, нежели примерaми своеобразных обычаев[161]. Основополагающими

156

Открытия русских землепроходцев. С. 238–239.

157

Русская тихоокеанская эпопея / Ред. В.А. Дивина. Хабаровск, 1979. С. 70; Открытия русских землепроходцев. С. 216. Сходным образом, когда выяснилось, что долина Амура не может быть использована как источник хлеба для северной пушной торговли и что местные звероловы должным образом платят дань «великому хану», все российские права на эти земли были уступлены китайцам. См.: Bassin Mark. Expansion and Colonialism. P. 15.

158

ДАИ. Т. 3. С. 52; Т. 2. С. 266; Открытия русских землепроходцев. С. 100–101.

159

ДАИ. Т. 3. С. 52, 55; Открытия русских землепроходцев. С. 139 и след.; ДАИ. Т. 2. С. 262 и след.

160

Открытия русских землепроходцев. С. 131.

161

Там же. С. 125, 140; Русская тихоокеанская эпопея. С. 91; ДАИ. Т. 4. С. 21.