МилЛЕниум. Повесть о настоящем. Книга 3. Татьяна Вячеславовна Иванько

будет приятно, что она будет пахнуть тобой, хотя бы какое-то время ты будто рядом… – я с удовольствием смотрю на неё.

      – Хочешь… Хочешь, я останусь с тобой на эту ночь? – Лёля надевает мою рубашку, застёгивает на груди, всё тело скрылось под ней, только длинные незагорелые белые ноги, с узкими розоватыми коленками, да запястья в закатанных рукавах, выбросила волосы на спину…

      – Правда, можешь? – я сел на постели.

      – Я ведь дежурю иногда, – улыбнулась Лёля.

      Я поднялся тоже, что ж, можно и ёлку поставить тогда, коли время есть на эти развлечения…

      Мы наряжаем ёлку, как когда-то наряжали на «Суше», когда встречали Новый год вдвоём, а потом она ушла к Стерху… Но тогда Лёля была другой. Сейчас, в эти месяцы, она совсем не такая как тогда. И я другой. Мы наслаждаемся каждой минутой близости, каждым словом, взглядом, прикосновением, мы не мучаемся больше от того, что мы переступили черту… Может мы переступили её навсегда?..

      – Лёля… у тебя синяки я видел, и царапины… – сказал я, когда мы добрались до кухни, где решили поужинать, наконец, приготовив мясо на скорую руку.

      – Не прошли ещё, значит?.. Ну да, – она посмотрела на свои запястья.

      – Это… это он? Ты поэтому не пришла тогда, неделю назад? Он… с тобой… жесток? Ты поэтому боишься его бросить?

      – Нет, – Лёля смотрит на меня открыто, так, чтобы у меня не было сомнений, – нет, я никогда не стала бы терпеть… Как можно с тем, кто тебя колотит, потом говорить, есть, спать, наконец? Просто смотреть на него? Ты мог бы?

      – Некоторые женщины так живут, – возразил я, думая, что даже не некоторые, а многие.

      Лёля нахмурилась:

      – Я много не понимаю в этом мире… А ты?

      – Я не понимаю только, почему за столько лет я так и не смог тебя заполучить полностью, ты всё время не моя.

      Лёля весело прыснула:

      – Ну, так задумано, наверное, Казанова, чтобы ты всё время хотел меня! Я бегу, ты – догоняешь! – захохотала она.

      – Хулиганьё! – тоже со смехом, я хватаю её и, перекинув через плечо, уношу в спальню, где играет огоньками ёлка, наполнившая, эту пустую комнату, с голыми стенами, торчащей старинной кирпичной кладкой, ароматом хвои. Так красиво расплёскиваются её волосы упругой волной по постели…

      Первый тревожный сигнал в моей голове прогремел, когда Оля спросила меня пару недель назад, среди прочей обычной своей болтовни:

      – Твоя жена на самом деле спала с твоим отцом? – она заинтересованно смотрит на меня и мне очевидно, что её давно и сильно интересует этот вопрос. – Как ты это терпел? Или вы… втроём?..

      Я долго прокручивал в голове её фразу, потому что обычно не слушал, что она говорит, такая это была словесная «пурга». Но эти слова задели меня, и я спросил, напрягая мозг, чтобы понять:

      – Откуда ты… с чего ты взяла? Кто сказал тебе такое?

      Оля смутилась немного, краснея и отводя взгляд в сторону как все, кто врёт:

      – Ну… так… Я не помню, может из твоих друзей кто-то…

      Я смотрю на неё,