Деньги. Поль-Лу Сулицер

столике рекламном буклете. Меня поражает название и фотография на нем. И будто выбрал Аляску или Патагонию, я отвечаю Альфреду Морфу:

      – В Момбасу, в Кению.

      Я почти уверен, что Кения расположена в Африке. Во всяком случае, еще недавно она там находилась, вероятно, по другую сторону Сахары, где после последнего оазиса следует свернуть налево, или что-то в таком роде. И это, собственно, все, что мне о ней известно. Что касается Момбасы, то, как бы смешно ни было, название это я уже где-то встречал, возможно на киноафише, но не более того. Проявив вкрадчивую медлительность казначея, Морф незаметно исчезает. Я опорожнил бокал с шампанским и еще больше дрожу от холода и внутреннего озноба. «Я не доберусь до Кении живым. Умру по дороге, упав с верблюда, забытый караваном, который скроется за гребнем дюны». Ясно вижу, как удаляется вереница верблюдов: видимо, шампанское оказывает пагубное влияние на мой пустой желудок.

      Возвращается Морф:

      – Рейс авиакомпании British Airways из Лондона в Найроби, в Кению. Отправление через три с половиной часа. В аэропорту Найроби гарантирована пересадка на Момбасу. Я забронировал место, билет мы выкупим в аэропорту. Поехали, нас ждет такси.

      Он рассчитывается с официантом за выпитое мною шампанское и минеральную воду, к которой я не прикоснулся, и вот он уже у выхода, тогда как я еще не сдвинулся с места. У двери, чувствуя, что я не следую за ним, он останавливается и, не поворачиваясь, ждет меня. Ладно, теперь все ясно: я ненавижу этого типа.

      Едва такси двигается с места, чтобы направиться в Хитроу, как Морф меняет решение:

      – Вы не можете путешествовать в таком виде: вас просто не пустят в самолет.

      Короче говоря, его не беспокоит, что в своем костюме из чесаной шерсти, сшитом на заказ, я сегодня рискую заработать воспаление легких, а в Африке – приступ удушья. Нет, он опасается, что мой вид может не понравиться сотрудникам British Airways и по этой причине они могут отказать мне в своих услугах. Не обращая на меня никакого внимания, он приказывает таксисту ехать на Оксфорд-стрит-уэст и остановиться у станции метро «Бонд-стрит». Двадцать минут спустя мы выходим из Michael Barrie и Lilley & Skinner. На мне новая обувь и одежда, вплоть до нижнего белья, причем мы подобрали все самое легкое из того, что у них было.

      – Альфред, как я вам нравлюсь? Ну скажите же, Альфред, что я нравлюсь вам.

      Он даже не смотрит в мою сторону. Мне действительно хочется набить ему морду. Быть может, от этого мне стало бы теплее. Мы снова в такси, которое мчит нас мимо Мраморной арки к Кенсингтону в направлении аэропорта Хитроу. Время на часах около шести, на сияющий под дождем Лондон уже ложатся сумерки. Я покидаю этот город не по своей воле, так и не поняв, что произошло и что происходит. Чувствуя неожиданный прилив угнетающего отчаяния, я откидываю голову на спинку сиденья, закрываю глаза и засовываю руки в карманы пиджака. Я понимаю, что еще немного – и моя жизнь полностью изменится, что завтра я проснусь совсем не таким, каким был два дня назад, и это, разумеется, не просто изменение пути, а полная перемена жизни и новые возможности.