Афганские четки и баллады. Михаил Кошкош

армейской службы на обыкновенной войне. Детализация – часть художественного видения поэта, укрупняющая общую образную картину. Но именно часть, потому что основой его поэтики является выразительность, экспрессивность переживаемого. Изображения – дополняют чувственную рефлексию. Размышления – углубляют. Все вместе – составляют художественный мир поэзии Михаила Кошкоша.

      В «Афганских четках» поэт возвращается к себе двадцатилетнему. Он перебирает зримый калейдоскоп картин своего личного Афгана и заново переживает чувственный и ценностный катаклизм. И если эмоциональные потрясения буквально переворачивают, прожигают душу болью и страданием, то ценностные представления остаются неизменными в своей человечности и сострадательности. И каждый образ автор буквально пропускает через себя – сгорая в «броне» и падающем вертолете, умирая вместе с афганским стариком в разрушенном кишлаке и в бинтах медсанбата, сжимая ребристость гранаты и перебирая последние патроны. И везде он предельно открыт и честен – перед собой, читателем и Небом. Поэтому откровенность его стихов привносит характер откровения. Человека на войне. Война, по сути своей, всегда одинакова. Человек – разный. Или ведет себя по-разному. Лирический герой Кошкоша – человек с достоинством. Это помогает определиться в ситуации, сделать выбор. А выжить – помогает любовь. С любовью к жизни и к женщине проходит автор и его герой через войну. Чтобы остаться самим собой – тогда и сейчас. И предъявить этому жестокому миру историю одной человеческой души. Неизменной в своей человечности.

      «Афганские четки» – это еще и история возвращения с войны. Хотя, кажется, вернуться невозможно – война внутри, она въелась под кожу. Это война возвращается в ночных кошмарах – бесконечным повторяющимся боем. Тем не менее, каждое стихотворение – это победа над войной. В себе. Это исцеление. И урок. На возможное будущее.

      Экспрессивная поэтика Михаила Кошкоша монохромна. Но это не лишает ее убедительности. Скорее, наоборот – однотонность цвета и интонации наиболее точно передают состояние человека на войне. И ее восприятие человеком – как меняющейся обыденности. Резкая смена, внезапность боя, вспышка, боль – и снова монотонный пейзаж и застывшее время. И беззащитное доверие судьбе – за полным отсутствием выбора. Точнее, выбор – в принятии судьбы. Ее бед и радостей. И рефлективном осмыслении прожитого и пережитого. Где самым значимым и весомым оказывается афганское время. Которое до сих пор рифмует память. И в этих внешне простых словах Кошкош непроизвольно говорит больше и глубже об Афгане, чем все историки и политологи вместе взятые. Потому что в его стихах – ПРАВДА человека и его судьбы, складывающаяся в судьбу целого поколения бывшей державы.

      Михаил Кошкош – потрясающе талантливый Поэт. Удивительно современный и глубокий. Он возвращает вкус к поэзии, к удовольствию от чтения. Тем, кто откроет мир его Слова, можно только позавидовать.

Владимир Олейник, доцент, кандидат педагогических наук

      Афганские четки

1.1. Мне память перетряхивает душу

      Мне память перетряхивает душу

      И снова страшный сон соединит

      Все звезды на вершинах Гиндукуша*

      И звезды у могильных пирамид.

      Друзей моих мальчишеские лица,

      Военный неустроенный уют…

      А утром мне захочется напиться,

      Боюсь, меня не многие поймут.

      Опять, сгорая, падает ракета.

      Стреляет ночь по вспышкам сигарет,

      И мы во тьму хоронимся от света,

      Чтоб глупо не оставить белый свет.

      Хлопки петард и зарево салютов

      Натянутые нервы обожгут.

      Давно война закончилась как будто.

      Боюсь, меня не многие поймут.

      В Афгане мы протопали немало.

      Хранят следы от кирзовых сапог

      Обветренная глина у дувалов*

      И каменные осыпи дорог.

      В краю песков и заповедной пыли

      Мы тоже пролагали свой маршрут.

      И где нас только черти не носили…

      Боюсь, меня не многие поймут.

      А как в жару мы бредили о влаге!

      О кружке пива и глотке вина,

      Особенно, когда в горячей фляге

      Ни капли, ни росинки, ни хрена!

      И можно выть, и можно лезть на стену,

      И рвать бинты, и грызть зубами жгут…

      Но если до конца быть откровенным,

      Боюсь, меня не многие поймут.

      Мы знали вероломство и измену.

      И, сколько бы не стоила душа —

      Навскидку устанавливали цену

      Разменным магазином «калаша.»*

      Сюрприз врагу – последняя граната

      И ждать, когда поближе подойдут…

      Мы даже смерть приветствовали матом —

      Как жаль, меня не многие