Сломанные тела. Андрей Руденко

голос.

      – Мы живем в неидеальном мире, – уверенным жестом парень закрыл кухонную дверь.

      – От удушья твои глаза вылезут из орбит!

      – Зато крови не будет, – Юрчик хлопнул окном и повернул защелку.

      – Ты умрешь! – сипел голос, теряя силы.

      – Ну да! Я именно этого и хочу! Да, я заставлю их чувствовать, как МНЕ БЫЛО ХРЕНОВО ИЗ-ЗА НИХ! – Юрчик открыл газ в комфорках и даже в духовке. Он чувствовал себя на вершине горы и сожалел, что никто этого не видит. Да, это стопудово выглядит афигеть, как эпично!

      – То есть это уже серьезно?

      – Ага, – кивнул Юрчик. Запах газа щекотал ему нервы и будоражил воображение. Глоток вина поднял это возбуждение на новую вершину.

      – И ничто на свете не способно изменить твоего решения?

      – Разве что смерть, – засмеялся Юрчик и, взяв ручку, написал на чистом листе: «Моим взаимно не дорогим родителям…»

      – Вот так просто уйдешь без прощальной сигареты?

      – Бля…

      В общем, все попытки красивого ухода заканчивались какой-то неувязкой, от которой у Юры пропадало настроение, и он просто отравлял жизнь близким и не очень людям.

      ДАШЕНЬКА

      Ее родители купили квартиру в соседнем доме год назад. Красавица Дашенька из параллельного 8-А была объектом вожделения всех пацанов школы и двора.

      Юрчик тоже влюбился и стал действовать не нахрапом, как это делали другие, а будто бы случайно и ненавязчиво втираясь в ее жизнь.

      – Без обид, но ты мне не интересен, – очень просто и даже с приятной улыбкой обрисовала она Юрчику его перспективы.

      Он рассмеялся, но глубоко в душе расстроился: «Очередной облом, лузер. Теперь понятно, почему отец тебя бросил», – топтались мысли по его груди.

      – Мы же просто друзья, – отчаянно цеплялся Юрчик за призрачную надежду, криво одев маску беззаботности.

      – Тебе же хуже, – равнодушно пожала она плечами.

      Он победил. Поцелуев не было, но зато их часто видели гуляющими, нет, не за руку, просто рядом. Почти всегда он провожал ее домой из школы, потом на танцы или музыку – в зависимости от дня недели – и ждал, шатаясь под окнами зала. Родители Даши любили заботливого Юру и часто угощали вкусностями, пока дочь собиралась на тренировку, в школу, погулять.

      – Дашка встречается с Юрчиком, – гудела школа.

      – Старик, ты крут, – завидовали пацаны.

      – И это несчастье на эту курицу запало, – шушукались в школе девчонки.

      Через полгода она не выдержала:

      – Ну правда, Юрчик, отвали.

      – Почему?!

      – Ты мне не интересен.

      Даша принципиально говорила правду, поэтому девчонки ее не любили.

      Как же душно жить – скука.

      Руки наложить, не жить.

      Вытащила душу.

      Нечего взамен ей предложить.

      В груди сдавило, к горлу подкатил комок.

      – Я же люблю тебя! – уговаривал ее Юрчик, чувствуя себя обманутым.

      – А я нет! И что?! – злилась Дашенька.

      – Моя смерть будет на твоей совести!

      – Ты