Екатерина Великая. Владычица Тавриды. София Волгина

батистовый носовой платок, графиня тихим вкрадчивым голосом заметила:

      – Кто ж их поймет, Ваше Величество! Мужчины таковой народ, что сами не знают, чего желают. Я полагаю, любя вас, он хочет быть поближе к вам. Может статься, ожидает достойной должности…

      – Должности? Хм… Сие сам генерал сказал вам? – спросила Екатерина Алексеевна и, не дожидаясь ее ответа, сказала:

      – Так я и не против оного, пусть просит, чем хотел бы упражняться.

      – Екатерина Алексеевна, голубушка! Вы знаете, как он самолюбив… Думаю, вам следовало бы своим приказом извлечь его из монастыря.

      Екатерина делала вид, что рассеянно просматривает бумаги на столе. На самом деле, она весьма злилась, что Потемкин вздумал скрываться от нее в монастыре. После небольшой паузы спросила, не глядя в лицо подруге:

      – Что, Параша, в самом деле, он таков по мужской части, каковым ты мне его представила?

      Графиня, не ожидавшая такового вопроса, на секунду растерялась, но быстро пришла в себя.

      – О, да, Ваше Величество! Не сомневайтесь, мужчина он редкий!

      Екатерина перестала возиться с бумагами.

      – Оно и заметно было по нему с самой ранней молодости, – заметила она раздумчиво.

      – Да, – согласилась графиня, – мужественен и умен!

      Екатерина Алексеевна кивнула:

      – Не частое сочетание, согласись! К тому же, чует мое сердце, на сего кавалера можно будет положиться в любом трудном и даже опасном деле.

      Графиня с готовностью воскликнула:

      – Не сумлевайтесь, государыня, у него такая сила воли, он ни минуты не сидит без дела, стало быть, любое упражнение ему по плечу!

      Встав, императрица прошлась по комнате. Вспомнив о присутствии всех Орловых в Петербурге, подумала: «Была – не была! Колико можно мне терпеть!»

      – Вот что, – сказала она вдруг, – езжай к нему на моей карете и привези сюда. Жду его через два часа.

      Прасковья Александровна токмо не взвизгнула. Резво подскочив к императрице, она бурно обняла и поцеловала ее в щеку. Через пять минут она уже ехала в Лавру, хваля себя за умело проведенное дело. Веселая графиня надеялась, что Екатерина, имея Васильчикова, просто прикажет Потемкину прибыть ко двору, дабы он исполнял каковую-нибудь должность. Ей же мечталось, что он так и останется поклонником императрицы, а ей, графине, – любовником. Но все повернулось инако.

* * *

      «Пробир-дама», как государыня изволила называть графиню Прасковью Брюс, понеже редко кто из известных ловеласов не оказывался в ее постели, уверила Екатерину, что Потемкин очень интересный возлюбленный. По наущению преданной подруги Перекусихиной, дабы проверить здоровье нового кандидата в фавориты, Григория Потемкина пригласили к лейб-медику императрицы Ивану Самойловичу Роджерсону, коий осмотрев его, нашел его совершенно здоровым.

      Потемкин понял, что ему предоставляется шанс, и он его не собирался упустить, как когда-то, сказывали,