Внезапно в дверь стучат. Этгар Керет

чем отправиться в обратный путь, он вернул камень на место. Он не стал задаваться вопросом, что именно произошло с ним там, в дыре, – просто сел в машину, дал задний ход и уехал. Красную жвачку он положил под подушку – для мамы, если она снова придет во сне.

      В первые дни Роби еще очень много думал про это все – про то самое место, про собаку, про Игоря, про всякую другую ложь, с которой ему, к счастью, не пришлось встретиться. Была одна странная ложь, которую он однажды рассказал Рути, своей бывшей девушке, когда не пришел на пятничный обед с ее родителями, – ложь про его племянницу, которая живет в Натании, и ее агрессивного мужа, который пригрозил ее убить, – Роби, мол, пришлось туда поехать и их успокаивать. До сих пор он не знает, зачем сочинил эту уродливую историю. Может, думал, что чем сложнее и изворотистее будет ложь, тем скорее ему поверят. Есть люди, которые, не явившись на пятничный обед, просто говорят, что у них болела голова, но из-за этих его россказней теперь неподалеку, в какой-то дыре, живут сумасшедший муж и избиваемая жена.

      К дыре он не возвращался, но кое-что из пережитого не желало уходить. Сперва он еще продолжал лгать, но теперь это была белая ложь, в которой не бьют, не хромают и не помирают от рака. Он опоздал на работу, потому что должен был полить цветы у тети, которая уехала в Японию навестить своего преуспевающего сына; он не пришел на брит-милу, потому что у него под самой дверью окотилась кошка и надо было позаботиться о котятах. Всякое такое. Но проблема в том, что сочинять белую ложь оказалось гораздо сложнее. По крайней мере, чтоб звучала правдоподобно. И вообще, когда рассказываешь людям плохое, они сразу покупаются, плохое для них нормально. А когда измышляешь хорошее, люди настораживаются. Так что потихоньку Роби стал лгать меньше. В основном от лени. А еще он со временем стал меньше думать о том месте. О дыре. Вплоть до того самого утра, когда услышал, как в коридоре Наташа из бухгалтерии разговаривает с директором отдела. Она просила директора о нескольких днях срочного отпуска, потому что у ее дяди Игоря случился инфаркт. Несчастный человек, вдовец-неудачник, в России попал в аварию и потерял обе руки, а теперь еще и это, а он совсем одинок и беспомощен. Директор отдела утвердил ей отпуск, Наташа зашла к нему в кабинет, взяла свои бумаги и вышла из здания. Роби последовал за ней до машины. Когда Наташа остановилась, чтобы достать из сумки ключи, он тоже остановился. Она обернулась.

      – Ты работаешь в закупках, – сказала она. – Помощник Згури, верно?

      – Да, – кивнул Роби. – Меня Роби зовут.

      – Н-н-ну, Роби, – сказала Наташа с раздраженной русской улыбкой, – тебе чего? Нужно что-нибудь?

      – Это по поводу твоей лжи, ну, директору отдела, – пробормотал Роби. – Я его знаю.

      – Ты шел за мной до самой машины, чтобы обвинить меня в том, что я лгунья? – процедила Наташа.

      – Нет, – заторопился Роби. – Я не обвиняю, честно. Это супер, что ты лгунья. Я тоже лгу. Просто этот Игорь, из твоей лжи, – я его видел. Золотой мужик. А ты – уж прости, что я это говорю, – ты уже напридумывала ему достаточно