При дворе герцогов Бургундских. История, политика, культура XV века. Ренат Асейнов

пространстве[133]. Филиппу Храброму удалось породниться с Виттельсбахами и добиться признания своего сына наследником Брабанта. Его преемники продолжили территориальную экспансию в земли империи. Внутреннее положение в Священной Римской империи, слабые позиции центральной власти делали герцогов наряду с другими князьями практически независимыми правителями. Однако притязания герцогов на создание собственного королевства заставляли искать поддержки императора, ибо только он мог санкционировать появление нового государства, частично включавшего в свой состав имперские фьефы. С другой стороны, имперская канцелярия также стремилась установить дружественные отношения с герцогами Бургундскими, бесспорно, одними из сильнейших принцев в империи. Именно с ее стороны в 1447 г. поступило первое предложение о возведении какой-либо бургундской территории в ранг королевства в составе империи. Разумеется, новый король должен был бы принести оммаж императору, на что Филипп Добрый не мог согласиться. Ситуация осложнилась, когда герцог Бургундский Карл Смелый пожелал стать римским королем.

      На продолжительных переговорах в Трире осенью 1473 г. обсуждались разные варианты. В конечном итоге обе стороны согласились на воссоздание королевства Бургундия, состоящего из имперских фьефов и находящегося в вассальной зависимости от императора[134]. Первоначальные успехи в переговорах с Фридрихом III способствовали тому, что герцог даже принес императору оммаж за только что завоеванное герцогство Гелдерн. Эта процедура была, видимо, не совсем по душе Карлу, о чём можно судить по описанию Т. Базена, находившегося тогда в Трире, который утверждает, что герцог принес клятву верности достаточно тихо, ее могли услышать только те, кто находился на небольшом расстоянии от него[135]. Тем не менее он пошел на это, ожидая получить желаемый титул. Отъезд императора нарушил планы герцога, переоценившего власть Фридриха, который, скорее всего, был вынужден отказаться от прежних договоренностей из-за враждебной позиции некоторых курфюрстов по отношению к Карлу Смелому. Получить еще более могущественного противника в пределах империи было не в их интересах[136]. Хотя переговоры с императором и не прекратились, с этого времени очевидна определенная антиимперская нотка в бургундской политике, связанная в том числе и с желанием Карла Смелого всё-таки получить корону если не путем переговоров, то военными действиями. Поворот на восток в его внешней политике в 70-е гг. XV в. связан как раз с желанием укрепить свои позиции на имперском пространстве.

      Этот небольшой экскурс во взаимоотношения Бургундского государства и Священной Римской империи ярко демонстрирует неоднозначность позиций обеих сторон. Бургундские герцоги, пытаясь достичь желаемого, хотели использовать авторитет императора для создания королевства, добиваясь при этом его независимого от империи статуса. Помочь в этом могла и разработанная концепция

133

Подробнее об отношениях с империей см.: Locoze Y. Philippe le Bon et l'Empire: bilan d'un regne // Francia. 1981. IX. P. 133-175; 1982. X. P. 167-227; Ehm P. Burgund und das Reich. Spätmittelalterliche Aussenpolitik am Beispiel der Regierung Karls des Kühnen (1465-1477). Munich, 2002; Eadem. «L'empereur ne doit pas §tre un non-Allemand». Charles le Temeraire, Frederic III et l'Empire// Regnum et Imperium. Die französisch-deutschen Beziehungen im 14. und 15. Jahrhundert / hg. S. Weiß. München, 2008. S. 235-248.

134

Lacaze Y. Philippe le Bon et l'Empire: bilan d'un regne // Francia. 1982. X. P. 215; Ehm P. Burgund und das Reich. S. 130-188.

135

Basin Th. Histoire de Louis XI / ed. Ch. Samaran. Paris, 1963-1972. Vol. II. P. 178.

136

Cauchies J.-M. Louis XI et Charles le Hardi. De Peronne ä Nancy (1468-1477): le conflit. Bruxelles, 1996. P. 59-82.