Беседы со специалистами. Татьяна Визель

друзьями не только по работе, но и по жизни. О некоторых из них хочу рассказать. Конечно, упоминания достойны практически все участники семинара у Э.С.Бейн. Во всяком случае, очень многие, но в рамках жанра бесед сделать это невозможно. Поэтому – выборочно.

      Кисегач

      Во время одного из чаепитий Эсфирь Соломоновна поведала мне, что во время войны (второй мировой) НИИ неврологии был эвакуирован в уральский городок Кисегач. Там же оказался и НИИ им. П.П.Бурденко. Таким образом, появилась возможность объединить усилия ведущих специалистов в области нейропсихологии. Сам бог велел сделать это, так как из-за войны было огромное количество пулевых черепных ранений. Можно сказать, что операции по извлечению пуль и осколков из мозга служили одновременно изучению работы человеческого мозга. Раненые были молодые люди со здоровым до поражения мозгом. Это было важно научной точки зрения.

      Существует термин вивисекция, или живосечение (от латинского vivus – живой и sectio – рассекание). Он обозначает проведение хирургических операций на живом существе с целью исследования функций организма. А тут – не животные, а люди. Великий Иван Петрович Павлов писал: «Когда я приступаю к опыту, связанному в конце с гибелью животного, я испытываю тяжёлое чувство сожаления, что прерываю ликующую жизнь, что являюсь палачом живого существа. Когда я режу, разрушаю живое животное, я глушу в себе едкий упрёк, что грубой, невежественной рукой ломаю невыразимо художественный механизм. Но переношу это в интересах истины, для пользы людям. А меня, мою вивисекционную деятельность предлагают поставить под чей-то постоянный контроль. Вместе с тем истребление и, конечно, мучение животных только ради удовольствия и удовлетворения множества пустых прихотей остаются без должного внимания».

      Эсфирь Соломоновна работала в Кисегаче бок о бок с А.Р. Лурией. Их совместные исследования позволили существенно продвинуть и уточнить представления о функциональной специализации различных структур мозга. Результатами работы этих ученых, полученными во время военных лет, мы пользуемся до сих пор, они были добыты в труднейшие годы жизни страны.

      Эсфирь Соломоновна не преминула рассказать мне и о том, каким образом приходилось иногда проводить диагностику между истинным параличом и истерическим. Дело в том, что некоторые бойцы, которых выписывали из госпиталя после ранения и посылали на фронт, испытывали сильное чувство страха. Они неосознанно искали способ уклониться от этого. Некоторые находили его в том, что «придумывали» себе паралич, причем, как правило, сами верили, что он у них есть. Каков этот паралич, они имели возможность наблюдать у больных, которых в госпитале было немало. Такое явление, в отличие от симуляции, называется аггравацией. Подражание араличам (гемипарезам рук или ног) было у бойцов настолько искусным, что диагностически «вычислить» их было непросто. Иногда приходилось прибегать к экстремальным мерам. «А ну, вставай быстро и иди!», – командовал кто-нибудь из врачей, наставив