Марионетки за ширмой. Ли Льеж

баранья нога категорически не желала помещаться даже в самую большую кастрюлю, и Козетта подумывала раздробить её на несколько частей топором, но потеряла топор где-то в своей спальне.

      Ну всё, буквально всё было не так!

      – Сора! – во всё горло крикнула Козетта, плюхнув в кастрюлю баранью ногу выступающей костью вверх. – Немедленно спускайся и помоги мне, бездельница! А не то останешься без обеда!

      Козетта заранее знала, что эта угроза не подействует, но ей необходимо было на кого-то наорать, а Сора всегда являлась для этого идеальной кандидатурой.

      – Если ты не перестанешь киснуть, я тебя эту кость глодать заставлю! – Козетта усилила голос до максимума.

      Ответа не было.

      Итак, на плите стояла самая большая кастрюля, которую удалось найти, в кастрюлю был влит бульон с уксусом и сметаной и насильно всунута баранья нога, которая торчала из бульона почти на треть. По рецепту полагалось накрыть кастрюлю крышкой, но в силу очевидных трудностей это было невозможно. Козетта решила, что сойдёт и так. Даже если сварится только половина ноги, им с худосочной Сорой хватит этого дня на два, если не больше.

      – Сора-тян, я тебя в последний раз предупреждаю!!!

      Дверь на кухню скрипнула и отворилась. Козетта от удивления чуть не попала ножом себе по пальцам: она была совершенно уверена, что Сора из спальни не выйдет.

      Но она вышла. За последние два года девушка неожиданно выросла почти на ладонь и потому казалась похудевшей; густые чёрные волосы, не уложенные в причёску, спускались почти до пояса. На Соре было чопорное серое платье со скучными плоскими манжетами и чёрный фартук.

      – Чем помочь? – вяло спросила она.

      – На вот… нарежь лук, – скрыв растерянность за грубостью, Козетта сунула подруге нож рукоятью вперёд. Та взяла и медленно подошла к кастрюле, в которой отчаянно шипело и булькало козеттино коронное блюдо.

      – Что это? – с брезгливым недоумением осведомилась Сора. – Я это есть не буду.

      – Ещё как будешь, – пообещала Козетта.

      – Нет.

      Ах да, она же почти не ест мясо… Баранья нога – целиком и полностью затея Козетты, которая любила мясо во всех видах и не желала от него отказываться из-за подруги со странными вкусовыми пристрастиями.

      – Тогда придётся тебе есть лук в чистом виде! – съязвила Козетта.

      – Я вообще ничего не хочу.

      Ну вот что ты будешь делать с такой дурёхой! Козетта стиснула зубы, чтобы родившийся за ними поток ругательств не полился на всё вокруг. Всё-таки Сору следовало пожалеть, хоть она и перебирает со страданиями.

      …Окончательно и бесповоротно сесть себе на шею Козетта позволила ей около двух лет тому назад.

      Ну, тогда это было вполне объяснимо: Сора была тяжело ранена, находилась на грани жизни и смерти, и если она в результате и выкарабкалась, то только благодаря яростной настойчивости Козетты, держащей в страхе всех врачей госпиталя.

      Козетта