Сквозняки закулисья. Елена Юрьевна Кузнецова

– они первые.

      Как бы кто бы меня бы для меня бы…

      Спи, моя хорошая. Пусть тебя снятся только счастливые сны.

      Господи, почему это малыши так и норовят сбросить с себя одеяло во сне…

      Хочется иногда быть просто лежачим камнем, – и хоть трава не расти! И пусть кто-то другой – давай-давай!

      Идет время…

      Смеется дочурка во сне…

      Как много звезд…

      Скоро зима…

      До новой весны! Все, что мной не сделано, не совершено, не решено, не выполнено – останется тебе, моя кроха, – такая маленькая, но уже с характером. И я знаю, все, что бы ты ни сделала, начнется с меня. Хорошее и плохое…

      Это – ответственность.

      Это – радость.

      Это – мука.

      Это – счастье.

      Мое счастье. Моя цель. Моя мечта. И моя надежда.

      Спи, моя хорошая. Пусть тебе снятся только счастливые сны… завтра…

      2 глава. Ищите женщину

      Завтра можно не ездить в Останкино. Осталось немного доснять, но Павел решил этим заняться после подписания договора. Он все время ругал себя за согласие работать под честное слово. В группе даже смеялись: «Павлуше опять признавались в дружбе, – это значило, что кто-то снова предлагает работать под неясную перспективу будущих денег. «Характер – твоя судьба», – говаривала в таких случаях бывшая жена, – и она права, хотя и была «набитой дурой». Тем не менее, почему-то Павел никогда не обижался на свой плохой характер, но за судьбу всегда было оскорбительно.

      Характер характером, а три дня напряженных съемок он держался молодцом. Если бы не кретин-продюсер, они могли уложиться и в два дня, а экономия пошла бы на оплату работы. Но поганец из Филадельфии решил показать, кто в доме хозяин. Он летал по площадке, как слон в посудной лавке: разбил два софита и заляпал платье на модельке, – девчонка визжала, как резанная. Теперь из-за перерасхода времени и средств деньги им заплатят только через месяц.

      Досада саднила, как застарелая заноза. На глазах у группы, которая работала по двенадцать часов, наличными расплачивались с гардеробом, милицией, павильонными службами и приглашенными смазливыми модельками. И только для тех, кто работал на программе, денег всегда не хватало. Поганец – так стали называть продюсера все – к тому же придумал применять какие-то штрафные очки за неисполнение его идиотских заданий. Нравилось ему унижать людей. Пруха такая идет, так чего церемониться?

      Попирались правила русского языка – из ящика разносились ужасающе безграмотные фразы, дословно переведенные с текстов иностранных рекламных роликов, да и ведущие в этом старались не отставать от «веяний времени». На законы восприятия никто не обращал внимания – за секунду могли менять по три плана, не задумываясь, что у зрителя от мельтешения неминуемо заболит голова. Самое горькое состояло в том, что всем было наплевать на свою великую культуру, на особенности национального характера, на повышенную бытовую деликатность населения.

      Настоящим делом