Рассказы геолога. Повести и рассказы. Анатолий Музис

тебе сейчас? – дружелюбно, но явно дразня ее, спросил Полешкин.

      – Дома сейчас и картошечка, и помидорчики, и огурчики…

      – И папа с мамой!

      Полешкин добился своего, Светлана повернулась к нему.

      – А что в том плохого?

      – От картошки фигура портится.

      – Мне это не грозит!

      – Пока… – подчеркнул Полешкин.

      Нельзя сказать, чтобы Светлана следила за своей фигурой. Она ела, что и все, спала, как и остальные, а иногда и больше, но фигура у нее оставалась на загляденье. Тонкая талия, длинные ноги, высокая шея – и все удивительно нестандартно гармонично. И Светлана никогда не упускала случая продемонстрировать какая она стройная и изящная. То встанет в дверях палатки, так что ее фигура сливалась в одном абрисе; то сядет нога на ногу – смотрите, сколько во мне непринужденности; то изогнется, руки в бок – вот какая я гибкая. И имя ее Андрей произносил в сокращенном виде: «Ветка», что очень соответствовало ей.

      Андрей сидел рядом и неодобрительно прислушивался к шутливой перепалке между Светланой и Полешкиным. Ему не нравилось, что Полешкин отвлекает внимание Светланы. Он мог бы вмешаться, но подсознательно понимал, что капризная разборчивость Светланы сейчас не к месту. А разговор кончился сам собой. Полешкин посмотрел на часы, сказал:

      – Пора на связь…

      И сразу мысли о каше, как не было. Сейчас самое важное – что скажет Прохоров? Будет борт или нет?

      Нюкжин тоже проследовал в палатку. За ним пришли Андрей и Светлана.

      Прохоров вышел вовремя. Он работал микрофоном.

      – РЗПС!.. РЗПС!.. Здесь РСГТ! Как слышите? Прием!

      Связь была повторной, Прохоров вызывал только их, что могло означать: другие партии сегодня на вертолет не претендуют.

      – РСГТ!.. РСГТ!.. Здесь РЗПС! – отозвался Полешкин. – Слышу хорошо. Какие новости? Прием!

      Голос Прохорова: – Далеко Иван Васильевич? Прием!

      Нюкжин взял телефонную трубку.

      – Добрый день, Николай Петрович. Я слушаю. Прием.

      Голос Прохорова: – Здравствуйте, Иван Васильевич! День не очень добрый. Не повезло Вам. У мотора кончился ресурс. Вызываем борт из Черского. Как поняли? Прием.

      Порт Черский находился далеко, в устье Колымы. Там работал другой авиаотряд, распоряжение ему могли дать только из авиационного управления в Якутске.

      – Вас понял, – ответил Нюкжин. – Но у нас кончились продукты,.. почти кончились. Прием.

      Голос Прохорова: – Сколько протяните? Может быть организовать сброс? Прием!

      – Может быть! – сказал Нюкжин. – Но лучше вытащить нас отсюда.

      А протянем дня два. От силы – три. Прием!

      – Вас понял, – заторопился Прохоров. – Иван Васильевич! Вы уж как-нибудь! Сделаем все возможное. Если не придет борт, ждите сброс. Обязательно! У меня все. Что у Вас? Прием!

      Нюкжин передал телефонную трубку Полешкину. Тот ответил:

      – У нас