Бунин и евреи. Марк Уральский

тем самым однозначно определяет позицию писателя по отношению к актуальной действительности, его личный «вызов времени», выражающийся в неколебимой верности «старому миру» и его ценностям. Миру, который вскоре для них обоих превратится в «Потерянный рай»⁶⁸. В таком ракурсе видения созданный им образ Бунина и правдив, и символичен.

      На портретах Бунина кисти Л. Туржанского, И. Пархоменко, П. Нилуса и Е. Буковецкого (1919 г., холст, масло, Одесский ХМ⁶⁹) особое внимание привлекают к себе его глаза: серо-голубоватые, «глубоко-глубокие» и всегда печальные. Вот и Вересаев – сотоварищ Бунина по «Телешовским средам» и издательству «Знание», в своем точном, но неприязненном по тону описании его облика, также делает акцент на выражение глаз Бунина:

      «Худощавый, стройный блондин, с бородкой клинышком, с изящными манерами, губы брюзгливые и надменные, геморроидальный цвет лица, глаза небольшие. Но однажды мне пришлось видеть: вдруг глаза эти загорелись чудесным синим светом, как будто шедшим изнутри глаз, и сам он стал невыразимо красив» (В. В. Вересаев)⁷⁰.

      «<…> Сегодня у Алексея Максимовича <Горького> был Бунин. Мои предположения оправдались. Я его представлял себе именно таким: замкнутым, вежливым, державшимся в стороне с холодком. Он симпатичен, редко симпатичен. Тонкие черты лица, глубокие-глубо-кие глаза. В лице есть нечто жесткое. Одет просто, изысканно просто. Черный сюртук. Зеленый галстук. Говорит образно, спокойно, чувствуется, что каждое слово взвешено, обдумано и не вырвется зря. Корректен. Немного сух <…>» (Б. Н. Юрковский)⁷¹.

      «<…> Бунин – вид, манеры провинциального чиновника, подражающего петербургскому чиновнику (какой-то пошиб)» (М. Пришвин, зима 1915)⁷².

      А вот зарисовка с натуры французского литературного критика, посетившего Бунина уже в его эмигрантский период жизни в Грассе (1934 г.):

      «Короткая стрижка, суровая маска, глаза, глядящие вдаль. Белый костюм в голубую полоску еще больше подчеркивал мужественную свежесть его бритого лица»⁷³.

      Совершенно иной образ являет Бунин на эскизном портрете Леона Бакста (1921 г., бумага, карандаш, ГЛМ И. С. Тургенева, Орел⁷⁴). Его «а ля фейс де бук»⁷⁵ художник придал выражено мефистофельские черты: длинный костлявый подбородок, большие заостренные уши, узкая линия рта, глубокий треугольный крючковатый нос над щеткой усов, бородка клинышком и высокий лоб с залысинами. Но и здесь подчеркнутую жесткость и заостренность образа опять-таки смягчают глаза. Широко раскрытые, но смотрящие, скорее, во внутрь себя, чем на мир Божий. И в этом их взгляде нет ни злобы, ни сарказма, лишь безмерная печаль опустошенной души. Для сравнения представляется интересным привести описание внешности Бунина, сделанное примерно в те же годы Андреем Белым:

      «Желчный такой, сухопарый, как выпитый, с темно-зелеными пятнами около глаз, с заостренным и клювистым, как у стервятника, профилем, с прядью спадающей темных волос, с темно-русой испанской бородкой, с губами, едва дососавшими свой