Врата скорби. Дикий Восток. Александр Афанасьев

нравится? Может это просто отсутствие опыта у тех, кто идет – километров через пять они уже лежат на тропе, изнемогая от жажды? Не местные? Тогда – почему с оружием?

      Вернувшись к коню, старший урядник взялся за рацию.

      – Чисто.

      – Принято.

      И все-таки – что-то не так…

* * *

      И не успел он пройти с Донцом и километр дальше по тропе – как началось…

      Сначала был звук. Ноющий, вынимающий жилы, надрывный звук, из тех, что снятся профессионалам в их цветных, поразительно реальных снах о войне. Донец, не дожидаясь команды хозяина, резко прянул в сторону, уходя с опасной тропы…

      И громыхнуло – раз, другой, третий. Словно обезумевший великан бил своей кузнечной кувалдой по иссохшей от беспощадного Солнца наковальне земли, и каждый удар он не слышал – чувствовал. Но не было ни великана, ни кувалды, ни наковальни – а был только он, старший урядник Волков, который проморгал, не понял, не осознал – и завел полусотню на бойню. Там, позади, на изрезанным трещинами скалах погибали, не видя своего врага и не имея ни единого шанса ответить, казаки, за которых он отвечал и которых должен был уберечь.

      Не уберег.

      – Тпру, Донец.

      Конь, хоть ему и было страшно, встал как вкопанный. Пластун достал из переметной сумы антенну рации, кое-как установил и, не сходя с седла, заговорил в микрофон.

      – Дон-три, всем кто меня слышит! Мы под огнем, попали в засаду…

      Еще до того, как договорить он понял – бесполезно. Рация не добьет даже до ближайшей заставы, горы экранируют сигнал. Тем, кто позади, казакам полусотни, с которым он уж не по году служил, уже не помочь – но кое-что сделать он может…

      – Пошел, Донец, пошел! Выноси, родной!

      За спиной грохотала канонада…

* * *

      Коня он отпустил, когда приблизился к нужному ему месту на километр. Он уже понял что произошло. Тяжелый миномет или еще более страшная тварь. РС. Реактивный снаряд. Когда он ломал срочную – такие установки для запуска реактивных снарядов только появлялись. Они были для казаков диковинкой – выглядели диковинно, машина и сверху рельсы какие-то нахлобучены, стреляли диковинно и страшно – с воем, с пламенем. Когда установка РС вела огонь – казалось, что она сейчас сгорит. Но результаты огневых налетов – сначала по мишеням, а недавно первые РСы появились и здесь, в этом захолустье – производили впечатление. Исковерканная, опаленная адским пламенем земля, почерневшая трава, разнесенные в куски мишени, воронки. Старший урядник не знал, кто и как притащил сюда этот РС – но он примерно понял, откуда ведется огонь. В горах не так уж и много подходящих мест для ведения артиллерийского (а установки РС относились к артиллерии) огня, для организации огневых позиций, а в округе такое было одно. Этакая небольшая, но ровная сковородка, окруженная горами со всех сторон. И отстрелявшись, они будут уходить. По тропе. Один шанс из двух – что именно в ту сторону, на которой он выберет свою позицию. И встретит их – как полагается, встретит…

      Коня он отправил – конь не сможет укрыть за этих склонах,