КАМЕЛОТ. МАГИ И КОРОЛИ. Натали Исупова

мяса чародея у него живот заболит…

      Фальстааф отбросил сигару, выкурив меньше половины, и отхлебнул немного охлажденного вина из кувшина. Ульрик, расположившийся в соседнем шезлонге, всхлипнул и выплеснул содержимое своего фужера на песок.

      – Я так соскучился по старому доброму элю. Здешнее пиво такая гадость.

      Фальстааф удивленно посмотрел на слугу:

      – Ну, уж извини, я никогда не пил ни того, ни другого, поэтому мне трудно придать этому напитку нужный вкус. Надеюсь, это все о чем ты жалеешь, попав в этот эдем.

      – Нет не все, – огрызнулся Ульрик, – У меня там много чего осталось… В отличие от вас!

      Маг ели удержался, чтобы не сказать грубость, но у него самого на душе скреблись кошки.

      Полдень приближался, и пора было возвращаться в отель. Гоблин, и сам прячущийся от солнца под зонтиком, не уставал напоминать Маэстро, что дневное солнце вредно для их никогда не загоравшей кожи.

      В номере было непривычно тихо и пустынно. Елена пронеслась в жизни Фальстаафа подобно урагану, и теперь его терзала скука. Еще вчера он думал, что любовь никогда не забудется, а сегодня здраво поразмыслив, решил, что, может, так оно и к лучшему. Красавицу притянуло к магу корыстолюбие, но тень его славы стала постепенно ее раздражать. Любви тут, пожалуй, и не было, просто страсть красивой женщины была новинкой для мага, отшельничавшего почти четверть века.

      Однако обнаруженная им безделушка Елены, оброненная во время торопливых сборов, ввергла его в уныние. Чародей попытался даже позвонить ей, но в трубке раздался чувственный мужской голос, и Фальстааф прекратил попытки вернуть свою пассию.

      Маг старался, как мог, выбросить из головы все мысли о возвращении домой, но, как оказалось, и Ульрику слова Елены запали в душу.

      – Хозяин, мне здесь надоело, – проскулил гоблин, – Мне здесь все надоело! И люди, и дома, и еда, и одежда…

      – Клянусь могилой матушки, вернись ты домой, загрустил бы по здешней вольготной жизни! – постарался пошутить Фальстааф.

      Физиономия гоблина стала совсем кислой.

      – Зачем вы этого дракона с цепи сняли? Теперь его не запугаешь одним браслетом.

      – Тебе-то чем плохо? – возмутился маг, – Что ты раньше видел со своими сушеными шкурками, ступками да ретортами?

      – Все! Все плохо! – совсем расклеился Ульрик, – Я совсем один! Я внушаю отвращение! Надо мной все смеются.

      – Что, здешние женщины тебя не любят? – усмехнулся Фальстааф, – Они тебя и там вниманьем не баловали.

      – Вопрос в том, что здешние женщины не нравятся МНЕ!!! – отрезал гоблин.

      Фальстааф был озадачен таким подходом.

      – Вот как… – только и смог сказать он.

      – Вот именно, – уже спокойно подтвердил Ульрик, – И, кроме того, у меня была подруга дома… моего племени… У нее была самая зеленая кожа в мире! И такие прекрасные крохотные глазки, цвета человечьей крови!