Старушка на курьих ножках. Елена Лампига

Было красиво. Бескрайние поля простирались до горизонта, разноцветными ломтями лежали на холмах, сваливались в низины. На дальнем холме увидел он деревушку. Она начиналась на вершине и затем тоже сползала вниз. Наверное, к реке, – думал Бруно, – отсюда не видно. Крыши домов горели на солнце. Воздух был еще прозрачен, чист и неподвижен. Ни один порыв, ни одно шевеление ветра не нарушало окружающего безмолвия. Ему даже казалось, что он слышит крик петуха в той дальней деревушке. Занимался новый день. Бруно поднял голову в безгранично голубое июльское небо. Будет жарко, решил он. Затем сверился с картой, которую ему выдал мужик под обещание вернуть непременно, и зашагал в сторону леса. На опушке его обогнали белобрысые, загоревшие дочерна мальчишки на велосипедах. Они звонили в звонки, перекрикивались, смеялись. Проезжая мимо Бруно, каждый из них обернулся – рассматривали с недоумением.

      – Здрасьте!

      – Здрасьте!

      – Здрасьте!

      – Ммм… молодые люди! – Бруно чувствовал неловкость. Мальчишки остановились, ждали, когда он приблизится. – Мне нужно попасть в имение Третьяковых. – Он даже достал карту и показал, куда именно. – Я ….правильно иду?

      Они нетерпеливо заговорили все разом, показывали в разные стороны, звонко спорили, чесали кудлатые головы. Бруно ничегошеньки не понимал.

      – В общем, правильно, дядь. – Согласились, они, наконец. Бруно показалось, что им не терпелось от него избавиться – их звали неизведанные дороги, речка до синевы на губах, краденые яблоки, шалаши на деревьях… их звали приключения. Они лихо повскакивали на велосипеды и шумно покатили в лес. Бруно последовал за ними.

      Он шел уже часа полтора, полуденный жар набирал обороты, от земли поднималось акварельное марево, воздух дрожал. Бруно взмок, то и дело вытирал лоб, пот струился по вискам. Наконец, он вышел к деревеньке. ПОДЛЯНЫ – значилось на указателе. Древняя, как Стена Плача, бабка в теплом платке и валенках – первая, кого он встретил – кивала головой на все его расспросы. Бруно терял терпение, выдержку и всякую надежду добраться до места хотя бы до темноты. «Вот почему у немцев ни черта не получилось», рассуждал он. Он уже обернулся, чтобы поискать кого-нибудь еще. И вздрогнул. Перед ним стоял мужик в майке и меховой шапке, одно ухо шапки торчало в сторону, шнурок качался. Мужик молча кивнул. Собрался сесть рядом с бабкой, места не хватало. Он приподнял бабку, словно та была куклой, и сдвинул в сторону.

      – Кузьминишна! – прокричал. – Зинку мою не видала? – Бабка закивала, как недавно Бруно. – С утра ушла в Залесное и нет ее! – Бабка снова закивала. -Ну понятно, – сказал мужик, почесал грудь обширной пятерней.

      Бруно был обескуражен. Никогда ему не выбраться из этого места!

      Тут подкатила к ним дородная женщина на велосипеде. Громко поздоровалась. Рассмотрела Бруно.

      – Вась, где Зинка твоя?

      – Я почём знаю! Кузьминишна говорит, в Залесное подалась. – Бабка закивала.

      – А Савелича