Шолох. Теневые блики. Антонина Крейн

прах, прах, прах!

      Неужели это Смотрящие из Лесного ведомства пришли по наши преступные души? Или чародеи-Лакмусы хотят перекинуться парой ласковых? А, может, вообще Ходящие… Тогда пиши пропало.

      У меня вырвался непроизвольный стон.

      Я оглянулась на ребят. У Кадии из Дома Мчащихся, дрыхнувшей в позе звезды, красиво блестели на солнце волосы. Во сне подруга скинула с себя одеяло и возлежала с достоинством, удивительным для человека в пижамке.

      Дахху свернулся под пледом в клубок. Торчали только нос и нестриженые вихры.

      Кулек с загадочным мальчиком не шевелился.

      Под несмолкающий стук я выбежала в коридор. За входной дверью скрывались неведомые каратели. Попытка отыскать в голове что-то похожее на план действий окончилась провалом. Лихорадочные мысли гулко врезались в костяные стенки черепа, не встречая по пути ни грана полезной информации: увы, я всегда была совой, туго соображающей поутру.

      Я замерла перед дверью, не решаясь ее открыть. Стук оборвался.

      – Госпожа Тинави, приветствую, – раздался спокойный и совсем не злой мужской голос, – Я не вовремя?

      Хм. Каратели вряд ли были бы столь милы.

      – Да, к сожалению, я не при параде, – озадаченно протянула я. – А вы, простите, кто?

      – Меня зовут Полынь. Я ваш куратор в Иноземном Ведомстве.

      – Э-э? Здесь явно ошибка! Я там не работаю!

      – Теперь работаете, поздравляю, – в голосе отчетливо слышалась усмешка, – Начиная с сегодняшнего утра вы занимаете должность Ловчей.

      – Что?!

      – Разве вы не получили ведомственную ташени? Мы отправили вам летучее письмо вчера вечером.

      Мое лицо вытянулось. Я не помнила никаких ташени.

      Ташени – это магические послания, оригами в виде птичек, которые «оживают» от нужного заклинания и находят адресата в любой точке города. Но если все окна и двери закрыты, ташени не сможет прорваться в дом…

      А я люблю запираться в своем одиночестве.

      – Тинави, – чужак, в ответ на моё молчание, заговорил тем мягким тоном, какой выбирают для детей и дураков. – Давайте так. Вы закончите свои дела, приведете себя в порядок, – а я подожду здесь. Как будете готовы, выходите. И мы вместе отправимся в Ведомство. На ваш первый рабочий день.

      – В Ведомство, – тупо повторила я, – На первый рабочий день.

      Человек выдержал многозначительную паузу.

      Потом, судя по возросшей громкости голоса, он прижался к двери вплотную и вздохнул:

      – Поторопитесь, если вы все еще хотите у нас работать. Вы ведь хотите?

      – Д–да! – сказал мой подлый рот до того, как мозг успел его остановить.

      Какое еще «да»?!

      Зажав провинившийся рот руками, чтобы еще чего не ляпнул, я, спотыкаясь, попятилась в комнату.

      Никогда еще входная дверь в собственный дом не казалась мне такой манящей и пугающей одновременно.

      ***

      По спальне бесшумно, но панически металась Кадия.

      Дахху дрых, посвистывая на выдохе. Заботливо свернутый