Легенда о Белом Древе. Яна Табалинова

он совершенно не боялся.

      ***

      Лес Дикого Края, умытый вечерним дождём, встретил Льва чуть влажной землёй и поблёскивающими в свете фонаря листьями. Он и дятел Вьюн были единственными, кто ходил по Дикому Краю свободно. Остальные жители Лесного Города и Каменной Лупы, мягко говоря, его не любили. Лес с необычными растениями казался им полным опасностей и чудовищ. Отца Снежика это очень веселило. По его мнению, здесь было безопасно и очень красиво. Иногда, в спокойные рабочие дни, он заходил вглубь Дикого Края до рощи стародубов, садился на выступающий корень или большую моховую кочку и закрывал глаза. Шум листьев, поскрипывание веток, шуршание ползучих побегов, тихо позвякивающие и как будто вздыхающие цветы создавали необыкновенной красоты мелодии, которые становились лишь фоном, стоило открыть глаза. Эти мелодии давали спокойствие и умиротворение. И как такого места можно бояться? Он не понимал.

      С наступлением ночи в лесу Дикого Края солировала мелодия роста: побеги, новые листья и бутоны – всё тянулось вверх к луне с тихим шелестом, как в обычном лесу – к солнцу. Для Льва это были просто звуки жизни и ничего больше. Обычно он их даже не замечал. Но этой ночью звуки было иные: шелест набегал волнами из глубины леса, будто выгоняя Льва. И ещё был непрерывный сухой шорох песка… Он сопровождал отца Снежика от самой двери травницкой. Это было крайне странно: почва в Лесном Городе и в Диком Крае не была песчаной. Песком была наделена только Срединная Пустошь. Но до неё было не близко… Откуда же тогда он мог взяться?

      Покрутив это вопрос и так и эдак в голове и не найдя подходящего объяснения, заяц отложил его на потом. Сейчас важнее было красное зарево.

      И вот, наконец, Лев вышел к границе Срединной Пустоши. И понял две вещи: первое – в источнике красного свечения он не ошибся; второе – Срединная Пустошь изменилась.

      Обычно покрытая невысокими песчаными наносами, сейчас она вздыбилась посередине большим красным холмом. Его свечение то становилось ярче, то почти гасло, придавая ему схожесть с раскалённым металлом. Лев в задумчивости потёр подбородок и потянул носом воздух: он был таким же свежим, как и по дороге сюда, без признаков гари. Заяц присел на корточки, и, подсвечивая себе фонарём, взял щепотку песка. Он тоже оказался обычным, ну, или, очень на обычный похожим. Но отчего-то Лев всё медлил переступить границу и ступить на территорию Срединной Пустоши… Тишина вокруг внушала ему беспокойство. Даже шелест песка, который сопровождал его по пути сюда, сейчас смолк.

      – Странно… – произнёс он себе под нос и сделал первый осторожный шаг вперёд.

      Песок тихо хрустнул. Лев немного постоял с выставленной вперёд лапой и сделал еще пару шагов. Ничего особенного не почувствовав, он пожал плечами, поднял фонарь повыше и уверенно зашагал по направлению к красному холму.

      Когда до него осталось шагов двадцать, послышался низкий гул и песок под лапами ощутимо завибрировал. Лев остановился, усмиряя раскачивающийся