Черная цитадель II. Андрей Дубинский

а затем ты ходил голый и в шлеме?

      – Чтобы закаляться. Мне через окно показалось, что зима.

      – Окна иногда мыть надо. А шлем?

      – Водолазный.

      Энрико внимательно посмотрел на друга, пытаясь увидеть признаки ерничанья. Увидел только искреннюю и потому особо подозрительную готовность к сотрудничеству. Тяжело вздохнул.

      – Ну почему я тебя еще не убил, скажи мне?

      – Потому что не сможешь.

      – Ты прав, не смогу. Так зачем тебе… стой. Я понял. Ты курил свои травки прямо в шлеме, да?

      – Ага, – Норберт растекся в довольной улыбке, – я клево придумал, да? Так дольше плющится.

      – Намного дольше?

      – Ага.

      – Насколько намного?

      – А сколько сейчас?

      – Четверть пятого.

      – Не может быть. Я начал без пятнадцати пять. Что-то с часами.

      – Без пятнадцати пять? Хм… а какого дня?

      Норберт взял с полки коммуникатор, провел пальцем по экрану. Сфокусировал зрение, ойкнул и облизал губы:

      – Двадцать три дня…

      – Ты двадцать три дня ходил в шлеме голым?

      – Ой, ну ты знаешь, как под «аскетазой» время летит.

      – Под чем?

      – Это совершенно новый сорт. Я добавил пару генов спорыньи, так что теперь еще и…

      – Ты вырастил новый сорт и назвал его производным от слова «аскет»?

      – Да.

      – Ты больной демон, Норберт Тод.

      – А кому сейчас легко, – пожав плечами, невпопад пробормотал больной демон Норберт Тод.

      – Ладно. Где материк, Норберт? И что это за холмики перед твоим домом?

      – Это экологи.

      – Снова прилетали?

      – Да.

      – О Тьма, они как керосин, везде проникают. Что на этот раз?

      – Из-за моих морских плантаций у какого-то вида рыб нижний плавник стал короче на треть миллиметра. Они потребовали, чтобы я что-то сделал. Ну я и сделал.

      – Так чего ты их тут зарыл? Развеял бы над полями, как раньше.

      – Ты вообще нормальный, Энни? Ты думай, что говоришь. Старые экологи были качественные, на основе азота. А у новых экологов слишком много меди и свинца в организме, они вредные для почвы. Я что, дурак, грунт портить? По-твоему, я изверг какой-то? Садист? У меня что, вообще сострадания нет, по-твоему? Там же моя травушка растет.

      – А ну постой-постой. Повтори, из-за чего у рыб там что-то стало короче?

      – Из-за плантаций.

      – Каких?

      – Морских.

      – Нор, какие такие морские плантации?

      – Ну такие. Морские. Плантации. В море, – Норберт явно не хотел развивать тему.

      – Тебе для твоего маленького бизнеса было недостаточно целого здоровенного материка?

      – Дружище, этому сорту нужно расти в среде, богатой йодом. Отлично продается, полезно для здоровья, у меня заказов на год вперед. Ой, ладно, все это несущественно. Ты же только приехал, давай я тебе налью…

      – И где именно эти морские плантации находятся? В каком месте?

      Норберт запаниковал. По его лицу, как волны, побежали быстро сменяющие друг друга гримасы.

      – Ну?

      Норберт