Тени прошлой любви. Алёна Бессонова

Долженко поняла, что Михаил не даст ей вздремнуть, вытащила из чемоданчика пачку сигарет, одну сигарету вынула, – Эльза Леманн, насколько я слышала из опроса Васенко немка Поволжья.6 Родилась в Покровске. Её мать – сестра матери Бурлакова и на правах ближайшей родственницы «фрау» считает возможным лезть во все дырки. Подсматривает за операми. Их в резиденцию Городской отдел с перепугу нагнал видимо-невидимо. Дамочка пытается командовать. Она двоюродная сестра жертвы и, судя по всему, непросто родственница, а заметная фигура в его бизнесе. Сейчас Эльза проживает под Мюнхеном, является смотрителем производства. Леманн специально выделила: не директор, а именно смотритель, – Галина Николаевна помяла сигарету, разглядела её и сунула обратно в пачку. – Гадкая привычка! Нужно отвыкать. Или поздно уже, майор?

      Исайчев не слышал вопроса, отвернулся к окну, а когда обернулся вновь, спросил:

      – Решать ничего не решает, но за всеми приглядывает. Чем они занимаются?

      Долженко усмехнулась, но не обиделась, понимала – Исайчев входит в «дело».

      – У Бурлакова в пригороде Мюнхена завод одноразовых шприцев. Прибыла в Сартов по приглашению брата для какого-то очень важного разговора. Внешне – белая мышь, усиленно молодящаяся, брови щипанутые, глазки у носика маленькие, шнырчатые. – Эксперт поморщилась, вспомнила Эльзу, добавила, – а жопа, скажу тебе, как у нефтяной баржи корма. Мне кажется, мама у этой немки немножечко еврейка…

      – Та-а-ак, – пропел Исайчев, – интернационал…

      – Далее, жена убитого Ирина. Ой! Главное, забыла сказать, Леманн и Ирина заканчивали одну школу… Ирина красавица. Ну, красавица, ни дать ни взять. Чернобровая, кареокая, большеглазая, с изумительными зубами. Цену себе знает. Только на стоматолога лимона три положила. Пластический хирург тоже на лице отметился. Но характером Ирина уступает Эльзе, пожиже будет… Далее, юрист – адвокат погибшего. Хочу, чтобы ты записал, у него сложное имя, отчество и фамилия…

      Исайчев, недовольно похмыкивая, вытянул из кармана блокнот:

      – Ну-у-у… готов…

      Долженко игриво усмехнулась:

      – Адвокат гражданин Канады по имени Сайрус Мордохович Брион…

      – О как! – вскинулся Исайчев, – Язык сломаю выговаривая.

      – Не сломаешь, – хмыкнула Долженко. – Эльза зовёт его Сара, и, мне кажется, она попала в точку…

      – О, господи! Что прямо Сара, Сара?

      – Усилю впечатление – Сагочка… чистенький, причёсанный, в розовом галстуке, синем костюме, и почему-то в дорогих тёмно-вишнёвых замшевых туфлях без носков… Рубашка кипельно-белая, аж глаза режет… Почему без носков, Мишань? Холодно же?

      – Зато модно, круто, экстравагантно… Боюсь спросить, потерпевший ни того… этого…

      – Нет! – резко бросила Галина Николаевна, – убиенный был мужик! Высокий, под два метра, атлетически сложённый, слегка небритый с суточной щетиной, глаза, как у мальчишки, карие с позолотинкой. Жаль, таких мужиков

6

г. Покровск (ныне г. Энгельс) был и остаётся столицей немцев Поволжья