Рожденные в дожде. Кирилл Александрович Шабанов

Димон расставил ноги пошире и принялся щипать толстые струны. После двух тактов вступил Пэд, чеканя по хай-хэт короткие удары: тс-тс-тс-тс. И, далее, фееричным брейком вовлекая остальных музыкантов в игру.

      Рука Рафа, нарезая риф, летала с такой амплитудой, что почти описывала полукруг, Слайд залил мелодию с подрагивающими вибрато. Толстые струны качались под пальцами Димона. Барабанная «крепость» посылала звонкие очереди. И наконец, после еще одного огненного брейка, вступил Вок.

      Настя наблюдала, как меняются выражения его лица – брови поднимались над закрытыми глазами, губы вытягивались, сжимались, потом лицо напрягалось, и брови сходились, жилы на шее выступали, рот растягивался, выдавая высокие ноты. А затем, оно опять расслаблялось. Вок был ветром перед грозой, резким порывом налетающим на беззащитные деревья, будто норовя сломать их, а потом отступающим, давая возможность распрямиться, и снова накидывающимся с яростной силой.

      Она стояла, и ее глаза распахивались все шире, но тем сильнее сужалось их восприятие, пока из всего окружения им не стало доступным лишь его лицо.

      А Вок продолжал раскачивать маятник

      Всех присутствующих охватило странное чувство единения, словно перед ними распевал свои завораживающие песни старый шаман. Вот этот момент! Теперь мелодия сама строила себя, а они – являлись только наблюдателями, удивленно следящими за происходящим вокруг. Казалось, музыка уже была здесь, еще до их прихода, ждала момента, чтобы проявиться, как внутри семени покоится раскидистое дерево. Они же – были только почвой, подготовленной годами тренировок, чтобы оно смогло выбросить в небо свою шикарную крону…

      После второго припева должно было пройти четыре такта – кусочек, который потом разрастется вдвое, а то и в четверо, вместив в себя соло. В будущем, это должно было звучать превосходно. Губы Слайда дернулись в порыве сомнения, но, спустя два такта, он решился…

      Его соло стало неожиданностью для всех. Эти самоутвердительные бэнды, звучавшие уже сегодня, больше не были красующимися выкриками – они стали дерзкими решительными заявлениями: Я здесь! Пришло мое время!

      И остальные инструменты уступили – они подстроились, прогнав проигрыш еще раз. И еще. Покорно ждали, пока Слайд грациозно шел вдоль всего грифа, два шага вперед, один назад. В этот момент не смотреть на него было невозможно. Соло-гитарист был той дикой молнией в мелодии дождя, появляющейся, когда буря уже играет вовсю, ослепляющей яркими вспышками и показывающей самое сердце шторма…

      Вопреки ожиданиям, Слайд не пустился скакать у основания грифа, вместо этого он скатился по первой струне, а затем осторожными зигзагами начал подниматься обратно наверх, закончив свое представление затихающим тремоло.

      Глаза Вока неотрывно следили за этим танцем, в его взгляде читалось восторженное одобрение.

      Пэд выдал тонизирующий брейк, призвав всех собраться, и они вместе рухнули в третий куплет.

      Немного приглушили звучание, давая себе время отойти от произошедшего. И во всю мощь развернулись в припеве – жизнь песни подходила к концу, и она по максимуму стремилась