Ты. Кэролайн Кепнес

не было – до книг я добраться не мог: нельзя прийти в Лувр и чмокнуть Мону Лизу. Телефона тоже не было, как и солнечного света, и ночной тьмы. А были лишь собственные мысли, гудение кондиционера и кусок холодной пиццы с таким же холодным кофе раз в день (пар от горячего вреден для старых книг). Я потерял счет дням и ночам. Мистер Муни хотел, чтобы я усвоил урок. И я его усвоил.

      Выпустил он меня 14 сентября 2001 года, через три дня после падения башен-близнецов. Я вернулся в совершенно другой мир. Мистер Муни сказал, что отец уверен, будто я погиб.

      – Ты свободен, Джозеф, – сказал мистер Муни. – Будь умницей.

      Домой я возвращаться не стал. С утра до ночи искал воровку. В те дни все кого-то искали. Город был переполнен объявлениями о пропавших без вести. Я даже подумывал научиться рисовать и оклеить окрестности портретом той гадины. Можно было притвориться, что она моя мать. Конечно, я так никого и не нашел и решил, что она погибла под завалами. Карма. Правда, временами мне кажется, что всё с ней в порядке и она живет себе где-нибудь и читает мою книгу.

      Когда звенит дверной колокольчик, я расставляю книги на полках. И жду тебя. Ты написала своим подружкам, что собираешь зайти прямо с утра. Твой телефон у меня, и ты не из тех, кто устанавливает четырехзначный пароль или блокирует доступ при потере. Я просмотрел все сообщения в электронной почте и не забыл пометить новые как непрочитанные. Обожаю Wi-Fi, обожаю технологии. Мне даже не надо выглядывать из-за стеллажа, я знаю, что там – ты. Спасибо твоему телефону, Бек. Я прочитал не только свежие сообщения, но и архив. Оказывается, эсэмэскам ты предпочитаешь электронную почту, потому что «письма можно хранить сколько угодно, можно задать поиск по любому слову и увидеть, кому, когда писала его и зачем». Подружки смирились с этой твоей причудой (какие умнички!). Теперь я и вправду знаю о тебе всё. Я переполнен тобой: твоими сообщениями, планами в календаре, неопубликованными личными заметками, рецептами и занятиями. Недостатков у тебя много, но они исправимы. Обещаю, ты тоже скоро узнаешь меня поближе. Прямо сегодня. Ты уже здесь.

      – Сейчас иду! – кричу я, будто не знаю, что там ты. Поднимаюсь по лесенке на самый верх и смотрю на тебя поверх стеллажа. Ты в клетчатом свитере и в гольфах. Специально для меня наряжалась, точно. В руке – розовый пакет.

      – Поезд, поезд номер ноль, – напеваю я, ты смеешься. Я умею произвести впечатление, когда есть время подготовиться. – Как дела?

      Спускаюсь, чтобы обнять тебя, и ты не отстраняешься. Мы отлично подходим друг другу. Ты прижимаешься ко мне, и я могу задушить тебя в своих объятиях или держать так всю жизнь, но предусмотрительно отстраняюсь первым. Современные девицы, чьи основные инстинкты задавлены журналами и телевизором, не способны сразу оценить сильные чувства.

      – Я кое-что тебе принесла, – воркуешь ты.

      – Нет…

      – Да.

      – Не стоило.

      – Стоило! Ты меня спас.

      Мы идем к кассе, и я знаю почему. Ты хочешь меня. Прямо здесь. Если б мы остались среди книг, я прижал бы тебя к стеллажу и подарил