Притворись моей женой. Айрин Лакс

насчёт зайки или пупсёныша? – спрашиваю я, чтобы поддразнить Родю нелепым прозвищем.

      – Фу…

      – Котик?

      – Нет. Елисей свою фальшивую жену называет котиком.

      – Бегемотик?

      – Что? Ты издеваешься? Ещё назови меня крокодильчиком!

      Я хохотнула.

      – Ладно, Родя, я буду называть тебя… Медвежонок. Годится?

      Родион задумался.

      – А есть другие варианты?

      – Что? Ты ещё и выбирать будешь? Что мне первым пришло в голову, так тебя и называю! Выбирай между медвежонком и пупсёнышем!

      – Медвежонок, – вздохнул Родион.

      Я вопросительно посмотрела на него.

      – А мне что от тебя ждать?

      – Пироженка, – заулыбался Родион.

      Га-а-ад! Намекает на мои прошлые пышные формы? Но Родион пояснил:

      – Твои губки такие же сладкие, как десерт…

      – Нет, – отрезала я.

      – Ласточка? Искорка? – предложил Родион.

      – Назови меня ещё зарёй или звездой, – недовольно поморщилась я.

      – Либо Пироженка, либо Ласточка, – упрямо заявил Родион.

      – Ласточка, – скрипнув зубами, ответила я. – А тебе не кажется, что это чересчур?

      – У нас будут оригинальные прозвища! Это плюс один балл к нашей репутации, – убеждённо заявил Родион.

      Пришлось поверить ему на слово. Родион ещё раз пять раз за время полёта заверил меня, что всё пройдёт как по маслу. Мне показалось, что он заверял самого себя… Потому что лёгким и безоблачным наше пребывание в Париже нельзя было назвать!

      Глава 10. Родион

      Мне не первый раз приходится бывать в Париже. Но сегодня я впервые так жутко нервничаю. Был бы женщиной, завернулся бы в плед и просил новую сумочку, шоколадку и на ручки. Но я же мужик: косая сажень в плечах, под два метра ростом! Поэтому вальяжной походкой выхожу из аэропорта, держа Таню за руку…

      И… О, бля!.. «Красавец» Елисей стоит и держит одной рукой плакат, на котором криво от руки фломастером написано: «РОДЯ». Второй рукой он обнимает какую-то дылду-блондинку с неестественно выбеленными волосами.

      «Чтоб вам провалиться», – желаю я мысленно этой парочке. А сам обнимаю Таню.

      – Видишь этих двух сиамских близнецов?

      – Которые златовласки? – спрашивает Таня с милой улыбкой на губах, обнимая меня в ответ.

      – Они самые. Конкуренты.

      Мы переглядываемся с Таней, одновременно решая: этим двоим – не жить. Меня радует наше единодушие и сплочённость. Причин переживать нет. Наверное…

      – Будешь их уничтожать? – спрашивает Таня.

      – Ты что? Я не настолько агрессивен. Может быть, получится их просто обыграть или выставить в невыгодном свете… Вывести на чистую воду. Уж Елисей эту шмару точно где-то купил. Причём недорого.

      Едва не добавляю, что ты, Танечка, обошлась мне намно-о-о-ого дороже, но вовремя прикусываю свой язык. Как-никак я хочу этим самым языком пошалить в разных укромных местечках моей Ласточки. А если я буду им трепать всё, что попало, явно не получу ничего.

      – Родя,