Истории районного секс-шопа. Ген Тарасов

Надо где-то умереть, чтобы где-то родиться, родившись же, все одно снова придется умирать. А где же еще рождаться, как ни в секс-шопе, а? Секс-шоп – символ рождения, ведь верно? Хотя… я все о своем, и это быть может не слишком понятно.

      Возникла пауза, во время которой Славик пыжился сообразить, как ответить достойно необычному посетителю, да и стоит ли отвечать, но так ничего и не успел, ни ответить, ни сообразить. Начавшую уже позвякивать напряжением тишину взломал бой колокола. Человек-кресло отодвинулся от прилавка и достал из заднего кармана брюк телефон.

      – Да, дорогая, – заговорил он. – В секс-шопе, где же я еще могу быть с утра пораньше? Не шучу… Ладно, не буду… Конечно, дорогая, помню. Да, не волнуйся… Скоро буду.

      Он сунул телефон в карман и снова обратился к Славику:

      – Жена, – он сделал неопределенный жест рукой – Спрашивает, не забыл ли я, что сегодня день свадьбы. Нашей свадьбы. Помолчал и добавил с нажимом: – Серебряной. Вы не знаете, почему женщины считают этот день праздником?

      Славик пожал плечами. Он считал себя еще молодоженом, и на этот счет собственных мыслей у него не было.

      – Вот и я не знаю. Но ощущение такое, что это их ежегодный День Победы, про который никто не вправе забывать. А тем более уж тот, кому эта победа всю жизнь выходит боком… Ну, что посоветуете в подарок по случаю дня бракосочетания?

      Славик сделал широкий охватывающий жест:

      – Да, что угодно! Белье, вот, красивое…

      – Белье? И трусы есть? Стринги? Очень хорошо! Давайте вот эти красные, триумфальные, с бабочкой.

      Славик потянулся за указанной вещью.

      – Понимаете, – начал он вкрадчиво, достав указанный раритет, – наши трусики – это скорей символ, чем белье. В этих, например, кроме бабочки и трех резинок ничего нет…

      – Символ? – неожиданная мысль захватила мужчину врасплох, но он был не из тех, кого можно было вот так, за здорово живешь обезоружить с налёта, и с мыслью он справился. – А ведь верно! Символ! Символ любви, победы, капитуляции – чего угодно! И чем меньше в них материи, тем более весом сам символ. Подарите женщине трусы, и она, по крайней мере, умолкнет на час-полтора, будет соображать, что бы это значило, что за символ?.. Заверните!

      Он расплатился и, сунув пакет в карман пиджака, направился к выходу, бормоча себе под нос: «…бабочка… хм… бабочка…»

      У самой двери Славик настиг его вопросом:

      – Простите, пожалуйста!

      – Да? – мужчина, тяжело развернув корпус, оглянулся, на сколько позволило достоинство и тело.

      – Ответ. Ответ на вопрос. Что вы узнали?

      – За что мне все это? А ни за что, в том-то все и дело! Нас, каждого, в любой момент вот так может взять в оборот за то лишь, что мы живем на белом свете. Каждого. И зачета за это испытание не бывает, то есть каждого может колбасить столько раз, насколько у него хватит сил и терпения. Хотя, быть может, я ошибаюсь. Может быть прав