Динабургская крепость в вихре 1812 года. Олег Пухляк

1810-й

      Война между Россией и Францией, начавшаяся в 1812 году вовсе не была неизбежной. Последние годы XVIII и первые годы XIX века убедительно показали, что Россия и Франция могут быть не только врагами, но и союзниками, и такой союз казался не менее закономерным, чем враждебность. Однако обстоятельства сложились так, что обе стороны к 1810 году начали интенсивно готовиться к войне.

      В начале 1810 года новым военным министром России был назначен Михаил Богданович Барклай-де-Толли. Ему предстояло сделать все для максимально успешного отражения французского вторжения, которое казалось уже неизбежным. Еще недавно считалось, что для зашиты интересов страны мощи сухопутных сил, воспитанных Румянцевым, Суворовым, Потёмкиным, и морских, взращенных Ушаковым, более чем достаточно. На западных рубежах империи крепости уже давно не строятся. Там нет сильного противника, которого следует опасаться до такой степени, чтобы тратиться на постройку крепостей.

      Портрет императора Александра I. Гравюра Дж. Уокера по картине Г. Кюгельхена.

      Неудачные заграничные походы начала XIX века заставили смотреть на подготовку к войне совсем не так, как ранее. Со всей остротой встал вопрос о подготовке крепостей. Уже 22 февраля 1810 года новый министр запросил у государственной военной коллегии сведения о вооружении армии, в том числе и о состоянии западных крепостей. Анализируя полученный материал в своей докладной записке «О защищении западных пределов России», поданной на имя императора уже в марте, Барклай говорил о том, что полная гегемония Наполеона в Европе требует от России принять «все нужные меры для войны против Франции и ее союзников, тем более, что Россия единственно на западной своей границе, где должна будет для существования своего вести кровопролитнейшую войну, менее всего приуготовлена к надежной обороне».

      К 1810 году Наполеон был властелином практически всей Европы. Когда журналисты начала XIX века, используя былинную присказку, писали о том, что поход Наполеона в Россию был «походом двунадесяти языков», это было не преувеличение, а преуменьшение реального состава Великой армии императора Франции. Если смотреть на карту, Россия была вполне сопоставима с владениями Наполеона, однако ни численность населения, ни экономическое состояние страны не позволяли содержать армию, подобную армии объединенной Наполеоном Европы.

      Поэтому Барклай-де-Толли в своей записке предлагал Александру I при начале войны не ввязываться в генеральное сражение, а отступать на восток до линии, прочерченной реками Днепр и Западная Двина (Даугава). Истощив силы неприятеля во время отступления по сравнительно недавно присоединенным к России территориям бывшей Речи Посполитой, предполагалось остановить его на рубежах этих рек, а затем перейти в контрнаступление. Для того, чтобы войска могли лучше закрепиться на реках, на их берегах в ключевых местах надлежало построить ряд крепостей.

      На