Танаис. Тайга. Марат Байпаков

на место, где была до произнесения речи.

      Жрец обвёл взглядом собрание, явно чего-то ожидая. Пятеро мужей в разных частях круга совета пятисот подняли руки. Золотой олень указал на каждого из них, но заговорил только один – высокого роста хмуроватый, жилистый воин лет тридцати, с широкими плечами и ярко-рыжими волосами. Под стать плечам и лицо – словно кирка, с властным квадратным подбородком. Глубоко посаженные карие глаза впились в Адму.

      – Раман имя моё…

      Рыжеволосый мог и не называться, не только совет, но и прочие круги одобрительно загудели. Полакка насторожился. Руки сжались в кулаки.

      – Адму почтенная, хорош твой план, что ближний, что дальний. Согласен с тобой… – Муж приложил правую руку к груди, словно клянясь в верности. – Да только изволь не согласиться с тобой кое в чём, моя почтенная… – Раман сделал шаг вперёд, покинув своё место в круге совета. – Уж больно рискованно то путешествие, в одиночку, да по землям таёжных, аж до неблизкой долины! Храбрости тебе не занимать, но ведь не только о тебе одной речь тут идёт…

      Раман замолчал, ожидая разрешения жреца продолжать речь. Получив, обернулся к совету лицом.

      – А что, скажите мне, выпадет храброй Адму и дочери вождя Таргетая, попадись они ненароком к друзьям таёжным? – Раман говорил спокойно. Провёл ладонью по аккуратной бородке. – На всё, конечно же, воля Богов, но ведь и у нас должно быть разумение перед деянием отважным.

      Раман выставил вперёд открытые ладони. Тот жест означал вопрос к совету. Круги знати молчали, ожидая продолжения.

      – Может быть, храбрейшую Адму, жену Таргетая, и дочь его драгоценную попридержим в сохранности за бранными валами? А отправим в долину только посла важного? Скажем… меня?

      Предложение неожиданно вызвало добродушный смех. Сначала робкий, а затем и громкий. Смех перекинулся на круги и превратился в оглушающие раскаты. Рыжеволосый не ожидал такой реакции. Удивлённо оглядел смеющихся. Никто не отвёл взгляда. Сквозь смех раздался выкрик из рядов совета:

      – Нет, народ, ну ты только погляди! Всю славу да себе, родному, Раман удумал прибрать! А мы тут олухами рассиживайся, пока он при подвигах щеголяет?

      Выкрик породил ещё один раскат хохота. Раман густо покраснел. Жрец едва заметно улыбнулся, прерывать веселье не стал. Отсмеялись – и совет пятисот продолжился. Вставшие было мужи сели ещё по первому раскату хохота. Речь старшего тысячного командира Рамана была, как видно, и про их невысказанные думы.

      – Совет пятисот… – Верховный жрец принял до крайности суровый вид. – Сложим мнения? Так понимаю, храбрый помысел почтенной Адму надобно поддержать. Вопрос лишь в том, поедет она или поедет кто-то за неё. Кто за Адму?

      Совет пятисот, включая верховного жреца, поднял правые руки.

      – Решено! – Посох с золотым оленем стукнул с силой по земле. – Одну только Адму почтенную отправим или дадим ей сопровождение?

      Верховный