Кот, который ходил сквозь стены. Роберт Хайнлайн

не делай ничего, что может ее раздражать. Сам знаешь, каковы женщины.

      – Еще бы! Им вообще нельзя давать огнестрельное оружие!

      – Интересная мысль. Кстати, о твоем оружии: мне хотелось бы его разрядить, но я боюсь, что оно взорвется у меня в руке. Рискнем твоей рукой. Не вставая, повернись спиной к госпоже Хардести. Я подтолкну твой пугач, чтобы ты до него дотянулся. Когда я разрешу – но не раньше! – можешь опустить руки и разрядить его, а затем снова положи руки за голову. И внимательно выслушай то, что я скажу сейчас. Госпожа Хардести, когда Билл повернется, прицельтесь ему в позвоночник, чуть ниже шеи. При любом подозрительном движении стреляйте на поражение. Не ждите команды, не давайте ему второго шанса, не наносите раны – убейте на месте.

      – С превеликим удовольствием, сенатор!

      Билл издал протяжный стон.

      – Ладно, Билл, поворачивайся. Без рук, только с помощью силы воли.

      Он развернулся на заднице, царапая пол каблуками. Я с удовлетворением отметил, что Гвен крепко держит пистолет обеими руками. Взяв трость, я подтолкнул самопальное оружие Билла, и оно оказалось прямо перед ним.

      – Билл, не делай резких движений. Опусти руки. Разряди свой пистолет. Оставь затвор открытым и положи патрон рядом. Затем снова руки за голову.

      Стоя рядом с Гвен и опираясь на трость, я затаил дыхание на то время, пока Билл выполнял мои инструкции. Я убил бы его без угрызений совести и не сомневался, что так же поступила бы и Гвен, стоило ему попытаться направить на нас свой самопал.

      Но меня беспокоил вопрос о том, что делать с телом. Мне не хотелось его смерти. За пределами поля боя или госпиталя не так-то легко объяснить наличие трупа: оно создает ненужные проблемы. Управлению это точно не понравится. Поэтому я облегченно вздохнул, когда он выполнил данное ему задание и снова заложил руки за голову.

      Орудуя тростью, я подтянул к себе его мерзкий пистолетик и единственный патрон к нему, после чего спрятал патрон в карман, наступил каблуком на ствол, сплющив дуло, и раздавил спусковой механизм.

      – Можете немного расслабиться, – сказал я Гвен. – Нет необходимости убивать его прямо сейчас. Достаточно ранения, как и раньше.

      – Так точно, сенатор. Можно мне его ранить?

      – Нет-нет! Только если он будет плохо себя вести. Билл, ты ведь будешь хорошо себя вести?

      – А я что, плохо себя вел? Сенатор, пусть она хотя бы поставит пушку на предохранитель!

      – Ну-ну! У твоей предохранителя не было. И ты не в том положении, чтобы чего-то требовать. Билл, что ты сделал с проктором, которому ты дал по башке?

      – Э-э, что?

      – Да брось. Ты являешься сюда в кителе проктора, который тебе явно не впору, а штаны вообще к нему не подходят. Я прошу тебя предъявить документы, а ты хватаешься за пушку – к тому же еще и самопал, ради всего святого! И как давно ты принимал ванну? Но сперва скажи, что ты сделал с владельцем кителя. Он мертв? Или ты просто оглушил его и запихнул в шкаф? Отвечай быстрее, или я попрошу госпожу Хардести дать тебе стимулятор памяти. Так где он?

      – Не знаю! Я ничего такого не делал!

      – Ну-ну, мальчик