Сюжеты в ожидании постановки. Выпуск 3. Хелен Лимонова

уходит).

      МАРТА (обращаясь к зрителям, ходит). Как нелегко сидеть в пустой квартире и ждать. Пока Герта здесь находилась, было легче. Скажите, прошу вас, зачем Гитлеру понадобилось идти на Россию? Сразу стало плохо. Я не знаю, о каких успехах трубило радио, но продукты куда-то исчезли. А моего Роню надо кормить. Хорошо, ему на работе, как профессору, дают иногда пайки, а то даже не знаю, что бы он ел. А на прошлой неделе он принёс масло. Сливочное. Настоящее. Такое мы ели ещё до войны. Запах – волшебный. А от маргарина у Рони что-то болит внутри. Так я то масло только нюхала, всё ему отдала.

      А знаете, пока Рони нет, я вам расскажу, какую замечательную жизнь мы прожили. Ведь я со своим Роней живу уже 34, нет, 35 лет. И все годы, как один день. Он был ещё студентом, красивый, молодой, стройный. Девки за ним были готовы куда угодно. А он предпочёл меня. Он так красиво за мной ухаживал, что моя мама, которая, признаюсь только вам, не любила евреев, сказала: «Марта! Этот твой еврей – находка. Держись за него. Он далеко пойдёт». И он пошёл. А в тридцать третьем ему даже сам фюрер пожал руку. Роня тогда придумал что-то такое. Наверное, и сейчас ему поручат новое задание.

      (Входит Арон. В его руках письмо и какие-то бумаги. Он идёт тяжело и опускается на стул).

      МАРТА. Ну, наконец-то! А я уже невесть что и думать стала. Сейчас разогрею обед, покушаешь.

      АРОН. (Глухо). Я не голоден.

      МАРТА. Твой любимый супчик. С курочкой.

      АРОН. Я не голоден.

      МАРТА. (Оживляясь). Так тебя там покормили? Что значит – профессор!

      (Арон не ответил и только понурил голову).

      АРОН. Да, вот письмо. Из Испании.

      (Передает письмо Марте).

      МАРТА. Что же ты сразу не сказал. Это же от наших мальчиков. Сейчас почитаем.

      (Читает письмо).

      «Здравствуйте дорогие мама и папа! В последнем письме мы писали, что устроились хорошо. Мосе дали работу по специальности в такой же лаборатории, какая у отца. Помог Франко. Мося решил обратиться к нему и напомнить об отце. Оказалось, что Франко, помнит отца и представляете, даже немного знаком с его трудами».

      (Марта перестает читать письмо и обращается к Арону).

      МАРТА. Ну вот. Видишь, Франко помнит тебя. И ты мог бы тоже уехать тогда. Да и сейчас ещё не поздно. Обратись в испанское посольство и ты, как потомок испанских евреев, сразу же получишь визу. Уедем и будем жить с мальчиками. Что ты молчишь, Роня?!

      (Арон не отвечает).

      МАРТА. Вот так всегда. Вы посмотрите на него. Всё на мне. Я должна всё решать. Как вам это нравится? Ну, хорошо, читаю дальше.

      «Отец, Франко сказал, что, если ты захочешь приехать в Испанию, тебе немедленно дадут визу. А Мося дни и ночи проводит в лаборатории. Ему очень помогли твои тетради. Кроме того, он начал встречаться с девушкой. Я его не очень одобряю, но он меня не слушает. Говорит, что, когда я подрасту, то тоже буду знакомиться с девушками. А мне это не надо. А ещё. Мы с ним никак нее могли договориться, кто напишет вам письмо. Потому долго не писали. Я бы написал