Фанфарон и Ада (сборник). Георгий Баженов

и Ада с Захаром.

      (Давно это было, давно…)

      А вот сейчас Захар с сыном неспешно шагали в сторону от поселка – к бабушке Тоше на Красную Горку.

      Она их встретила не охами и не вздохами, только сказала:

      – Ну что, выставили тебя, горемычный?

      – Меня не выставишь, – гордо ответил Захар. – Я, мать, сам выставляюсь в любую сторону: куда хочу – туда и иду. Пожить-то у тебя можно?

      – И Егорка с тобой? – Она потрепала внука по вихрастой, с рыжинкой, голове. На лице у Егорки тут же вспыхнули и рыжие веснушки.

      – Нет, мать, Егорка должен учиться. Не просто учиться, но и учить других.

      – Кого это?

      – Бывшую мою жену Аду и ее сожителя Кирилла.

      – Учитель больно молодой…

      – Только молодые и могут возжечь чужое сердце. Чему научишься у толстокожих и пустых оборотней?

      – Ладно, проходите… Сейчас самовар поставлю.

      Вечером, вернувшись с работы, Ада увидела гору немытой посуды в раковине. Рассмеялась: «Ну, дает Захарка!»

      – Вот и я ему дал, – мрачно пробурчал Кирилл.

      – Не надо трогать убогих, пусть себе живут! – Ада еще веселей рассмеялась, и ее большие лучистые глаза засветились озорством, словно бы говоря Кириллу: «Какая у нас ночь впереди, какая у нас необыкновенная ночь впереди, дорогой!»

      Как она любила Кирилла! Просто обожала! Она увидела его впервые на автобусной остановке, высокого, стройного, уверенного в себе, – что-то совершенно другое, чем Захар, чем все мужчины, которых она встречала до того. Оказывается, она не знала, что идеал для нее – это высокий мужчина. Сколько лет прожила на свете, а не знала этого. Бывает такое. Надо же, бывает. Открываются глаза – и ты понимаешь: ничего другого не надо. Только он. Он один. Кто он, что он, чем занимается, что делает, – неважно. Важно, чтобы он теперь был всегда рядом. И всегда знал: я люблю тебя! (Но пока они не сказали друг другу ни слова.)

      А он вдруг шагнул в сторону от автобусной остановки, хотя автобус уже приближался, и Аде нужно было решить: что делать? Он же, как зачарованный, шагнул в сторону и остановился около полусгоревшего тополя. Что ему там надо? Вот автобус остановился, вот люди выходят, вот люди входят, а он…а она… она остается на остановке и смотрит на него: что же он делает около этого почерневшего тополя? А он стоит и стоит; и правда, как зачарованный.

      Она медленно, неуверенно, сомнамбулически подходит к нему:

      – С Вами все в порядке? У Вас что-то случилось?

      – У меня – ничего.

      – Кто же Вы?

      Он внимательно посмотрел на нее:

      – А Вы кто?

      – Это неважно, – сказала она. – Важно, что я встретила Вас наконец.

      – Вообще-то я электрик. И обычно электрикам радуются только те, кто вызывает нас по делу.

      – А просто так никто Вам не радуется?

      – Видите – дерево? Тополь? – показал он. – Так вот, его ударило молнией.

      – Да, вижу. – Она была готова