Мой (не)любимый дракон. Оковы для ари. Валерия Чернованова

смертельно напуганная. Скальде уже казалось, что Фьярра просто не может не бояться, и это еще больше его от нее отвращало.

      Пальцы девушки едва заметно подрагивали, удерживая в ладонях невесомый цветок. По полупрозрачным лепесткам пробегали искры, брызжа из хрустальной сердцевины, воспламеняя лед. Вот так и в душе тальдена вчера бушевало пламя гнева. Бушевало до тех пор, пока не выжгло все внутри до пепла, и теперь привычный холод сковал его разум и сердце.

      Спустя минуту, которая наедине с алианой стала вечностью, всполохи померкли, и глазам мужчины открылась картина другого мира. Образы расплескались по ледяной глади, с каждой секундой становясь четче, ярче.

      «Почему она согласилась стать тобой, участвовать в отборе?» – вопрос, который он вытолкнул из себя, прорычал, справившись с желанием придушить девчонку. Уже после того, как Фьярра, казалось, выплакала все слезы и выжала из себя все слова признания.

      «Не знаю, – съежилась на полу алиана, притягивая к груди колени и стыдливо в них прячась. – Из-за мужа, наверное. Аня его очень любит. Или любила. Когда все случилось… они как раз женились», – закончила еле слышно.

      Хотя он бы предпочел и вовсе этого не слышать.

      Из-за мужа, которого любила…

      И с которым Скальде теперь имел возможность, честь и «радость» познакомиться. Потому что цветок показал не только Аню, но и тагрового супруга, с довольным видом несущего на руках бывшую алиану.

      Видение, замерцавшее на хрустальной поверхности лепестков, вспороло сковавший разум лед, подожгло в венах кровь, выталкивая на поверхность сознания ревность, гнев, злость.

      Теперь все вставало на свои места. Вот почему ее так тянуло к Крейну! Вот почему их так часто видели вместе. А ведь Скальде был уверен, что все это происки Хентебесира! Но теперь… Нападение на Снежном балу… Был ли виноват только герцог или наказания заслужили оба: Крейн и фальшивая невеста?

      Двойник герцога бережно уложил девушку на ютившуюся в крохотной комнатушке кровать. Аня была такой же хрупкой, такой же миниатюрной, что и эсселин Сольвер. Только волосы темнее, а еще короткие. С ними и в странных штанах, до неприличия облегающих округлые бедра, она походила на мальчишку-пажа. Жаль только, что на иномирянке, как на императорских слугах, не было наглухо закрытой куртки. А то, что было, назвать одеждой язык не поворачивался.

      Скальде поймал себя на том, что думает о каких-то глупостях. Глупостях, от которых голова шла кругом, и самообладание, подобно волшебным цветам, разлеталось осколками. Вонзившимися в сердце, когда Крейн-муж опустился на кровать рядом со спящей девушкой. Когда собственническим жестом убрал скользнувшую на лицо прядь и наклонился, чтобы поцеловать. Не важно, что только в висок. Не важно, что мимолетно. Скальде дернулся, будто от удара, сжигаемый осознанием, что не может сейчас же оказаться с ней рядом и отшвырнуть от нее герцогского двойника.

      Исподволь посмотрев на Ледяного, Фьярра испуганно вздрогнула, но цветок из рук не выпустила. Крепче