Прохоровское побоище. Правда о «Величайшем танковом сражении». Валерий Замулин

Тем не менее первая крупная задача, поставленная перед его войсками, была выполнена плохо. Комкор и весь руководящий состав соединения оказались не на высоте. Выход из строя больше половины бронетехники свидетельствовал о безответственном отношении к своему делу командиров всех уровней, слабой подготовке к маршу как личного состава, так и технических служб. Особенно это становится очевидным, когда начинаешь сравнивать показатели технического состояния бронетехники в других корпусах армии. Уже после завершения Курской битвы в сентябре 1943 г. на одном из совещаний командного состава 18-го тк его новый командир генерал-майор К.Г. Труфанов отмечал:

      «Есть закон: «Не организовал марш, растерянно пришел на поле боя – не будет победы». Это относится ко всем родам войск и особенно к механизированным и танковым частям.

      До момента выступления в 18-м танковом корпусе наличествовала чрезмерная самоуспокоенность, считали, что с точки зрения технического состояния машин в частях полный порядок, а также благополучно и с водительским составом. Но когда выступили на марш, то жизнь показала другое.

      Предстояло пройти расстояние в 230 км по лесистой и сильно пересеченной местности. Вначале были нарезаны три дороги. С точки зрения тактического построения марш возражений не встречает, но технически он не был обеспечен. Отсутствовала разведка маршрута, служба регулирования работала плохо, саперные подразделения почти не использовались, в результате чего после использования непроверенных на грузоподъемность слабых мостов, которое сопровождалось авариями, корпус был вынужден вытянуться на одну дорогу, и тут начались все несчастья. Началось перемешивание колонн, в боевые части вклинивался транспорт, а это большая беда, когда каждый старался как можно скорее протолкнуть свой транспорт, не считаясь с боевым построением. И не поймешь, где танки, а где обозы.

      Плохо также была организована служба замыкания. Из строя выходили танки и часто, при этом не получая технической помощи по 2–3 дня, простаивали в поле. Таким образом, значительная часть боевого состава соединения без боя вышла из строя. В силу этих причин 18-й тк более 50 % материальной части потерял на марше»[11].

      К сказанному добавлю: на втором этапе штаб корпуса столь же неудачно спланировал даже график выхода бригад. В результате колонны бригад, вышедших позже, начали натыкаться на обозы передовых соединений. Комбриги, понимая, что если двигаться с такой скоростью, то выйти вовремя в указанный в приказе район не смогут, пытались обгонять впереди идущих, искать обходные пути. Это вело к перемешиванию войск, авариям и в конечном счете грозило тем, что техника и люди могли попасть на собственные минные поля. К счастью, этого не произошло.

      Слабая организация и подготовка марша, а затем неудача, которая постигла всю армию 12 июля под Прохоровкой, имели лично для генерал-майора Б.С. Бахарова серьезные последствия. На него списали многое, и он, после завершения оборонительной операции, был снят со своей должности. Хотя справедливости ради надо отметить: на это повлиял и субъективный

11

ЦАМО РФ, ф. 18 тк, оп.? д. 27, л. 89.