Для кого встаёт солнце. Доблестным предкам посвящается. Олег Иралин

зимой была устроена разбойничья засада. Княгиня остановила лошадь и бросила взгляд на спутника. Ей вдруг расхотелось продолжать путь. Так и казалось, что вот там, на полянке за поворотом, за густыми ветвями распустившего листву дуба, до сих пор лежат тела крестьян и туша добитого воеводиного коня. Весенний ветер потревожил деревья, и они зашелестели листвой. Женщина помрачнела лицом и Белояр, поняв её состояние, повернул коня.

      – Возвращаемся. – сказал он – Ещё обратный путь предстоит. В тереме хватятся, а тебя нет!

      Княгиня не стала спорить. К вящей радости следовавшей поодаль боярыни, она послушно потянула рукой повод. Выехали из чащи, и солнце снова осыпало дорогу снопом лучей. Исчезли мимолётные страхи, и в душе снова поселилась безмятежность. Милана поманила к себе прощённую уже Снежанну и теперь болтала с ней, наслаждаясь всеми прелестями весеннего дня. Уже приближаясь к городу, она вдруг вспомнила о сопровождавшем их дружиннике:

      – Подъедь ближе, Белояр! – крикнула она, обернувшись.

      Тот подъехал, польщённый тем, что княгиня среди сотен других воинов помнит его имя.

      – Правда говорят, что тебе воевода жизнью обязан?

      – Правда! – подтвердил дружинник.

      – Где же тот злодей, которого ты в поединке одолел, ведь он твой теперь?

      – У тёщи моей, в селе, в работниках. Чай, зажили раны, теперь крепкие руки на пахоте в самый раз!

      – Какой же из половца работник! – рассмеялась Милана – Не сбежит?

      – Конечно сбежит! Вот только с весенними работами поможет, и пусть уходит!

      – Отчего ты так уверен, что поможет?

      – Я просил.

      – Послушает?

      – Не знаю? Вот только тёща с ребятнёй столько над его ранами выкорпели, что у него теперь выхода нет!

      – Нет выхода?! – рассмеялась княгиня – Высокого же ты мнения о пастухе!

      – Не пастух он, но воин! – поправил её дружинник и замолчал, полагая, что сказанного предостаточно.

      Некоторое время они ехали молча. Милана прекрасно поняла то, что имел в виду Белояр.

      – Ты поэтому не дал его продать? – спросила она и задержала взгляд на его лице – Потому, что он воин?

      Белояр ответил не сразу. Он какое-то время сомневался, стоит ли откровенничать с знатной, но всё же женщиной, и наконец ответил:

      – Не пристало воину в рабах. Если не смерти достоин, так свободы!

      Они проехали городскими воротами и весь остальной путь следовали молча. Уже во дворе, у самого крыльца, княгиня жестом остановила бросившегося к ней слугу и, оставаясь в седле, обратила властный взгляд к Белояру.

      – Помоги сойти! – приказала она.

      Её слова удивили дружинника, но раздумывал он не долго.

      – Прости, княгиня! – произнёс он смущённо – Моя служба мечом помахивать, стремя поддерживать не умею!

      Княгиня, осознав неуместность выбранного