Для кого встаёт солнце. Доблестным предкам посвящается. Олег Иралин

в свои права цветень зелёным бархатом украсил вырьевскую землю. Озорная Вырь, обретя долгожданную свободу, шумно несла свои воды в даль, повсюду раздавался переливчатый свист птах, и душа Миланы, подобно лесным обитателям, готова была петь. Утром, прослышав от прислуги, что князь созывает бояр на Совет, она подошла к князю, и взглянув на него как можно ласковее, проворковала:

      – Так скучно стало в тереме, милый! Вокруг весна, а мы сидим на месте, словно скобарь в своей мастерской! Поедем за город, прогуляемся в поле!

      Как и предвидела княгиня, Ингвар отказал, и она сморщила лобик, капризничая.

      – Ты, верно, разлюбил меня! – воскликнула Милана – Я давно заметила, что ты всё чаще отказываешь в моих просьбах!

      – Голубка моя! – оправдывался князь – Ты несправедлива! Ведь не могу же я отменить совет из-за какой-то прогулки!

      – Верно сказал, голубка! – вздохнула жена – Сижу здесь, словно птица в клети, не то что в поле, и в город не выйти запросто!

      – Да ведь ты не крестьянка какая, всёж княгиня! – ласково произнёс князь, и не желая более тратить время, предложил – Проедься на рынок, там сегодня купцы товар из Киева подвезли, может, присмотришь что! Возьми только в гриднице дружинника в охрану, какой первый подвернётся!

      Князь ушёл, а Милана, едва улыбаясь своим мыслям, поспешила вернуться в гридницу, в которую успела заглянуть накануне разговора. Белояр ещё находился там. Он, продолжал править о точило нож, не зная, чем ещё занять время.

      – Пойдём! – позвала княгиня – Князь велел тебе сопровождать меня в город!

      Белояр бросил взгляд на сидящего рядом десятника и поспешил вслед за княгиней, радуясь, что нашлось занятие до конца смены. Не прошло и часа, как Милана в традиционном сопровождении одной из боярынь, в обществе Белояра оказалась за пределами города. Её вовсе не интересовали столичные товары. Всё самое лучшее уже было представлено ей купцами, и рыночную площадь они миновали, не задерживаясь. Теперь их лошади скакали той же дорогой, на которой так примечательно завершилась зимняя охота. Ярило уже вошёл в полную силу, и с небосклона наполнял благоуханием и светом изукрашенную сочными красками землю. Ехали молча, пока в самой чаще княгиня не перевела разгорячённую лошадь на шаг. Её тут же поспешила догнать боярыня.

      – Пора возвращаться, княгиня! Что нам в этом лесу …?! – только и успела произнести она, но княгиня не собиралась её выслушивать.

      – Не навязывай мне свою волю, Снежанна! – прервала Милана свою спутницу окриком – И будь позади, не успели одолеть и двух вёрст, а ты уж успела успела мне опостылеть!

      Боярыня нисколько не удивилась взрыву эмоций своей госпожи, и послушна придержала коня. Она отстала сажень на десять и молча озиралась по сторонам, всем своим видом выражая неодобрение столь дальней прогулкой. Но княгиня не долго пребывала в одиночестве. Вскоре она обернулась и поманила рукой дружинника. Белояр поравнялся с ней, но княгиня