Разобранные. Нил Шустерман

Я могла бы заняться чем-нибудь еще.

      – К сожалению, слишком поздно, – говорит директор Томас, горестно кивая.

      – Нет, не поздно. Я привыкла работать над собой. Я могла бы пойти в армию. Там всегда нужны солдаты.

      Костюм раздосадовано вздыхает и смотрит на часы. Социальная работница наклоняется к девочке.

      – Риса, прошу тебя, – говорит она. – Чтобы стать солдатом, нужно иметь определенное телосложение и долгие годы тренироваться, чтобы добиться необходимой физической формы.

      – Разве у меня нет права выбора? – кричит Риса. Оглянувшись, она понимает, что вопрос риторический: за спиной уже стоят двое охранников, выбора нет. Когда они уводят ее, Риса вспоминает мистера Дюркина. Мысль о том, что его мечта, вполне возможно, осуществится, заставляет девочку горько рассмеяться. «Недалек тот день, когда эти руки будут играть в Карнеги-холле». К сожалению, без Рисы.

* * *

      Зайти в спальню ей не дают. Брать с собой ничего не нужно, потому что вещи ей не понадобятся. Так всегда говорят тем, кому «посчастливилось» стать кандидатом на разборку. Только несколько самых преданных подруг тайком пробираются в школьный приемник-распределитель, и Рисе удается наспех обнять их и поплакать вместе в последний раз, да и то приходится постоянно смотреть по сторонам, как бы не поймали.

      Мистер Дюркин не приходит прощаться, и это задевает Рису больше всего.

      На ночь ее отводят в школьный туристический центр, в одну из спален для гостей, а утром, на рассвете, усаживают в огромный автобус, битком набитый детьми, которых переводят из центрального интерната в школы поменьше. Кое-кого из ребят она видела, но ни с кем лично не знакома.

      По другую сторону от прохода сидит очень красивый мальчик – судя по всему, его везут на службу в армию.

      – Привет, – говорит он, залихватски улыбаясь, как настоящий солдат.

      – Привет, – отвечает Риса.

      – Меня переводят в морскую академию штата, – говорит мальчик. – А тебя?

      – О, меня? – переспрашивает Риса, силясь на ходу придумать что-нибудь впечатляющее. – В Академию мисс Марпл для одаренных детей.

      – Врет она, – вмешивается костлявый бледный мальчишка, сидящий рядом с Рисой. – На разборку ее везут.

      Бравый морячок отшатывается, словно разборка – какой-то особый вид заразы.

      – О, – говорит он, – ну и дела. Плохо, конечно. Ладно, увидимся! – добавляет он, пересаживаясь в конец автобуса, где собралась тесная компания будущих солдат.

      – Спасибо, – говорит Риса тощему мальчишке.

      – Да ладно тебе, какая разница, – пожимает плечами он. – Давай знакомиться. Меня зовут Самсон. Я еду туда же, куда и ты.

      Глядя на протянутую для рукопожатия полупрозрачную конечность, Риса едва сдерживает смех. Надо же, Самсон. Такое сильное имя для такого дохляка. Пожать руку она отказывается, чувствуя себя обиженной тем, что мальчик раскрыл ее маленький блеф перед симпатичным морячком.

      – Так что же ты сделал, чтобы попасть на разборку? – спрашивает Риса.

      – Лучше спроси, чего я не делал.

      – И