Неизвестная история Земли и космоса. Рождения планет-спутников и тайны катастроф. Геннадий Чередов

ибо запрограммирована в подсознаниях и кодах ДНК так, что и сама себя понять не может. Она разумна статистически по отдельным индивидам. Но толпой, в переломные периоды ориентирована на самоуничтожение, как бы моделирующее глобальные катаклизмы. Считается (по записям древних) искусственно сконструированной и, судя по ряду событий, остаётся подконтрольной. Большинство индивидов верит в Бога. Наука управляется государствами. На перепутьях она, как аналог толпы, консервативна. Игнорирует веру, замалчивая или уничтожая не объяснимое, опираясь вполне официально на парадигмы, основанные на неразумности всего, что не связано с человеком, как с вершиной биологической пирамиды. Хотя экспериментально уже доказана разумность воды и плазмы. Которая может объяснить невообразимую сложность конструирования биосфер двумя этапами эволюции – структурами плазмы в неведомой древности (сначала было слово) и их заполнением химическими элементами, в полях заранее созданных разумных плазмоидных структур. Когда-то и эти структуры конструировались на органических углеродных или кремниевых «каркасах». Ибо даже малые планеты в поясе астероидов содержат органику, то есть были не безжизненны.

      Но главным камнем в фундаменте научных знаний о Космосе является вера в модель Большого Взрыва, не имеющая логичного объяснения. Модель возникновения всего из Ничего. В результате, наша неразумная (в главных постулатах) цивилизация остаётся организована дисгармонично жизни Разумной Земли. Планета (и Разумный Океан) периодически пытается стряхнуть (чаще всего от 2х31 узлов скрытого кристалла икосаэдра-додекаэдра, по Гончарову-Макарову-Морозову) неразумное человечество. Число 31 и его переворот 13 замысловато отмечается во многих катастрофах. Под присмотром Луны, наблюдаемой в угловом размере 31».

      При анализе не объяснимого, причём не какого-то отдельного факта, а больших массивов данных, у многих исследователей нет иной альтернативы, как признать самым целесообразным такое свойство Космоса, как его Разумность. Ибо космические данные складываются в алгоритмы, а их ключевые параметры дублируются в независимых и разнокалиберных системах. Из Разумности сразу вытекает второе свойство Космоса – выбор фрактальных (само-подобных) алгоритмов построения систем разного размера, порядка, предназначения, которые можно исследовать, корректировать, совершенствовать, начиная от энергетически самых мало-затратных. И в этом смысле само развитие нашей цивилизации можно было бы отнести к не слишком удачному эксперименту Космоса, если не считать эксперимент преходящим эпизодом эволюции. Если бы сама Земля не являлась ключевой фигурой Солнечной системы, вполне сравнимой по значимости с ферзём в шахматах.

      Анализ фрактальности оказался чрезвычайно важным в приближениях к истине. К наблюдаемым малым явлениям и событиям, пусть даже не имеющим пока научного объяснения, можно примерить иной масштаб. Случайно ли для нашей цивилизации