Государства и социальные революции. Сравнительный анализ Франции, России и Китая. Теда Скочпол

Бурбонов до острого финансового кризиса, она столкнулась с социально сплоченным господствующим классом. Этот класс зависел от абсолютистского государства и был вовлечен в его международные миссии. Тем не менее он также был экономически заинтересован в минимизации королевского налогообложения своих богатств и способен оказывать политическое давление на абсолютистских монархов через свои институциональные плацдармы в государственном аппарате.

Революционный политический кризис

      В 1787 г. новости об угрожающем финансовом состоянии монархии спровоцировали общий кризис доверия среди господствующего класса[161]. В попытке упредить parlements министр финансов Шарль-Александр де Калонн созвал Ассамблею нотаблей (представителей господствующего класса из всех трех сословий) и представил им анализ финансовых затруднений и радикальные предложения правовых и налоговых реформ. Ключевые предложения заключались в том, чтобы ввести новый налог на все земли независимо от того, находились ли они в собственности знатных или незнатных, а также к установлению окружных собраний, представляющих всех землевладельцев независимо от статуса. Неудивительно, что нотабли отвергли эти идеи. Калонн был смещен и заменен на Ломеньи де Бриенна, который направил в parlements эдикты, содержащие модифицированную версию тех же самых идей. Parlement Парижа отказался зарегистрировать декреты де Бриенна и выдвинул получившее широкую поддержку требование созвать давно не собиравшиеся Генеральные штаты. Уже не будучи уверенным, что абсолютизм может решить проблемы государства, и боясь за свои привилегии, господствующий класс хотел иметь представительный орган, который бы давал рекомендации королю и свое согласие на любые новые налоги.

      Сначала король ответил отказом и принял курс на то, чтобы взять верх над парламентами. Но сопротивление распространялось, особенно в провинциях. Провинциальные парламенты, провинциальные сословия в отдаленных pays d’etat и чрезвычайные органы, созданные дворянами и/или верхушкой третьего сословия, подняли бурю протестов против «деспотизма» и в пользу созыва Генеральных штатов. Народные демонстрации, особенно из числа служителей парламентов, защищали privilègiés от короны. Кроме того, не на всех интендантов, военных губернаторов и армейских офицеров можно было рассчитывать для подавления сопротивления[162].

      Нежелание многих армейских офицеров сколько- нибудь энергично подавлять сопротивление, наряду с продолжающимся финансовым кризисом, в итоге подтолкнуло короля к капитуляции, вылившейся в созыв Генеральных штатов. Это же офицерское нежелание способствовало распространению административного хаоса и развала армии. У офицерства, рекрутируемого из различных привилегированных социальных слоев (богатого дворянства, состоятельных людей незнатного происхождения, бедного сельского дворянства) были давние и разнообразные основания для недовольства. Отчасти это недовольство было направлено на других офицеров, но в значительной степени

161

Этот параграф основывается на: Norman Hampson, A Social History of the French Revolution (Toronto: University of Toronto Press, 1963), ch. 2; A. Goodwin, “Calonne, the Assembly of French Notables of 1787 and the Origins of the Revolte Nobiliare”, English Historical Review 61:240 (May 1946), pp. 202–234 and 61:241 (September 1946), pp. 329–377.

162

Hampson, Social History, ch. 2; Jean Egret, “The Origins of the Revolution in Brittany (1788–1789)”; Hampson, “The Pre-Revolution in Provence (1787–1789)”, in New Perspectives on the French Revolution, ed. Jeffrey Kaplow (New York: Wiley, 1965), pp. 136–170; Jean Egret, La Pre-Revolution Française (Paris: Presses Universitaires de France, 1962).