Обретая себя. Екатерина Андреевна Данильчик

знаешь, что все закончилось хорошо, – ответила Кристина, и посмотрев на мужчину, заметила скупую мужскую слезу и сразу поняла свою ошибку, – ой простите, я вам так сочувствую, вы потеряли жену, а я тут о хорошем исходе, извините.

      – Ничего, мы справимся, главное, что Машенька с нами, если бы не вы, страшно представить, как бы все обернулось, – вклинилась в разговор бабушка.

      – Тетя, тетя, – перебила взрослых девочка, – а мы к вам приходили уже, но нас не пустили, сказали, что вам плохо, вам сейчас уже лучше? – невинные чистые детские глазки уставились на Кристину, и она присела на корточки.

      – Лучше, милая, лучше! Обещай мне, что больше никогда не попадешь в больницу.

      – Даю честное слово! Папочка сказал, что теперь будет моим телохранителем!

      – Папе надо верить, – поддерживала разговор Кристина.

      – Вот, – Маша протянула цветной браслетик из крупного бисера Кристине, – я вам сделала, сама, он как радуга, видите? Пусть он вас радует каждый день! – со всей серьезностью и искренностью, сказала Маша. Кристина одела на запястье этот маленький, но дорогой детский подарочек.

      Приближалось лето, и все вокруг было в предвкушении этой прекрасной поры, только Кристине было все равно тепло или холодно на улице, идет дождь, снег или стоит ясная погода. В душе в нее царил один лишь мрак, и даже родные стены, места и родные люди рядом не могли ей помочь. С каждым днем ей становилось все хуже, и она чувствовала это, чувствовала, как внутри накапливается ком, подобный ядерной бомбы. Со стороны казалось, что ей лучше: она не проливала слез, говорила короткими фразами и даже кушала немного. Так прошло пару месяцев.

      – Доченька, я собираюсь сходить на кладбище, убраться на могилке, пойдешь со мной? – спросила деликатно мама.

      – Нет, – сухо и быстро ответила Кристина.

      Она так и ни разу не была там. Ее это пугало. Она не хотела отпускать его. Еще слишком рано.

      – Ну, ты хоть поешь еще что-нибудь, на одних фруктах и воде живешь, совсем о себе не думаешь, вон какая худая стала и бледная, – расстроено и печально просила Мария Васильевна, обнимая и поглаживая дочь по голове.

      – Не хочу ничего, – сказала Кристина и побрела в свою комнату, где проводила почти все свое время. От былой Кристины не осталось и следа. Общительная, жизнерадостная, трудолюбивая и активная Кристина, казалось, исчезла навсегда. От этого всем, любящим ее людям, было очень больно, и они всячески пытались ее поддержать и постоянно жалели.

      Максим приезжал время от времени, но и с ним Кристина не разговаривала как раньше, а вот с Наташей они беседовали чаще, Кристине нравилось слушать о ее жизни, хоть в душе ей было очень обидно и даже завидно, но она радовалась за подругу. У Наташи был прекрасный и перспективный жених, хорошая работа, собственная квартира в городе и деньги, которые она тратила на себя, не задумываясь.

      Лето подходило к концу, самое грустное лето в ее жизни. Ни капли радости, веселья, и ни одной поездки на море. Ее очень уговаривали, каждый пытался, как мог, но впустую. Однажды, когда