Всё не так, как надо. Д. Ман

Вологодской области.

      Деду не спалось, он переворачивался с боку на бок, стараясь занять удобное для сна положение, но сон не шёл. «Сильно натоплено, душно. Вовка перестарался», подумал он. «У него комната просторней, не то, что моя. В ней воздуху больше. Спит себе и сны смотрит, а я мучаюсь…» Но дело было совсем не в этом, и в глубине души Владимир Афанасьевич понимал причину своей бессонницы. Мысли одолевали. Думал он о том, что всё старое хорошо знакомое уходит, и многого не вернуть. А новое стремительно и с разрушающей силой буквально врывается в его жизнь. Так было всегда: новое приходило на смену старому, такова жизнь. Но пугала стремительность… И нет способа защититься от этих преобразований. Приспосабливаться? Но он стар и не успевает… «Что будет с нашим родом, древним, как сама жизнь? Похоже, приходит ему конец… В самом начале времён «маленький народец» заключил союз с людьми, всё было обговорено и записано. И ни разу договор не нарушался ни с той, ни с другой стороны. Только людей становилось больше, а «народец» угасал… Вовка что-нибудь про естественный отбор наплёл бы… типа выживают сильнейшие. А может и так. Ведь «малый народец» и заключал договор, чтобы выжить, и тогда их мало было…

      А, всё равно не сплю, посоветуюсь со Старшим. Давно не общались…»

      Дед пристроил подушку к самой спинке кровати, занял полусидящее положение и довольно громким шёпотом, направленным в сторону печки позвал:

      – Афанасий, Афанасий… спишь что ли?

      Дед прислушался и вдруг рассердился.

      – Как в подполе под ногами шастать, так ты тут как тут… А когда надо, не дозовёшься. И наследил ты… Хватит спать, зима длинная, отоспишься ещё. Разговор есть.

      Дед приложил руку к уху и прислушался. И тут от печки донеслось:

      – А-у-у-у…

      Могло показаться, что где-то в трубе завывает ветер, но дед знал, что это не так.

      – Следы не мои, Федины.

      – А чего он их не заметает?

      – Не успел. Вовка шустрый больно, быстро среагировал. А там, где Федя сейчас живёт, подпола нет, и заметать ничего не надо. Он же безродный, по чужим людям свой век доживает. Там шкаф только этот железный – морозильный, и чтобы продукты достать, ждать надо ночи, когда спят все или когда дома никого нет. Не разгуляешься… Мы только по напёрстку рябиновой накатили, и тут вам приспичило за соленьями. В кои-то веки расслабиться решили и то мешают… тьфу на вас.

      – Так уж и по наперстку… сказочки не рассказывай, – проворчал дед. – Спишь вон, не докричаться. Да мне не жалко, не моё дело. Откликнулся… Вот и молодец. А теперь побеседуем. Роду нашему приходит конец.

      – Ой!

      – Испужался?

      – Н-е-ет. Ты переродишься… Вовка ещё может…

      – Из Вовки хорошего хозяина не выйдет, голова у него другим забита и традицию он нарушил… Пусть человеком остаётся. А мне зачем перерождаться? Двух хозяев в одном доме не бывает. Ты у нас на здоровье