Гибкие этничности. Этнические процессы в Петрозаводске и Карелии в 2010-е годы. Коллектив авторов

Этот взгляд противоречит устоявшемуся, в соответствии с которым этнические институты существуют на базе этнических групп и канализируют и удовлетворяют их «этнокультурные потребности», как принято выражаться в официальных российских документах, регулирующих национальные отношения (см. Davydova-Minguet 2014).

      Процессы формирования этничности в Карелии, связанные с финскостью, должны рассматриваться как транснациональные. Финскость в Карелии никогда не ограничивалась только административной территорией республики, а социальные, культурные, экономические контакты на ее основе простирались значительно шире. После изменения характера государственной границы и крушения советской системы официальные и неофициальные связи с Финляндией стали расти взрывообразно. Транснациональный подход к изучению социальных и культурных процессов видит их как существующее положение (обилие постоянных связей, пересекающих государственные границы), а также как исследовательскую перспективу, где за исходную точку принимается опыт людей, затронутых мобильностью. (См. Vertovec 2009; Martikainen et al. 2006). В широком смысле транснациональные исследования ставят под вопрос «методологический национализм». По мнению Санджива Хаграма и Пегги Левитт, то, что традиционное исследование видит как «ограниченную социальную единицу», исследование в транснациональном ключе рассматривает как «трансгранично сформировавшиеся и укоренившиеся, влияющие друг на друга социальные арены» (Khagram, Levitt 2008: 5). Такая перспектива помогает анализировать формирование и деятельность границ внутри транснациональных, многослойных и пересекающихся социальных полей.

      Финский язык: из семьи или из школы?

      В начале каждого интервью я представляла интересующие меня темы: как изменилась финскость в Карелии в последние двадцать лет, и каково влияние транснациональных связей на этот процесс. «Финскость» мои собеседники понимали прежде всего как положение финского языка.

      О финском языке говорили в связи с семьей – говорят ли еще на финском в семьях, со школой – какие изменения произошли в школьном обучении, с университетом – что происходит с системой преподавания языка в высшей школе и вообще с положением языка в Карелии. Также разговоры велись о Союзе финнов Карелии «Инкери» и стремлении переехать в Финляндию. Мы говорили также о финскоязычной прессе и вообще о Республике Карелия, ее статусе как национальной республики в составе Российской Федерации. Представление об «аутентичности» этничности в России связывается со знанием соответствующего языка (см. Davydova 2006; Lukin 2005; Mamontova 2014).

      О семьях, в которых финский язык удалось передать детям, мои собеседники говорили как об исключениях, упоминая каждый раз одни и те же фамилии из нашего общего круга знакомых. «Естественно» усвоенный финский язык, язык внутрисемейного общения оценивался как практически ушедший феномен. Так говорили даже двуязычные люди, сумевшие сами передать язык своим детям.

      …я