Лабиринты. Или таблетка счастья. Роман про жизнь. Лена Терехова

происходило, Светка чувствовала, что умирает…

      – Знаешь, а ведь он из зажиточного семейства, – щебетала Ритка, – у предков и квартира, и машина, и дача. Мамаша, я на фотке видела, вся в побрякушках… Прибрать к рукам такого мальчика дорогого стоит, подруга!

      – Интересно, и как? – заинтересовалась Света.

      – Да просто! Я – малолетка, а он – совершеннолетний, сечешь?

      – Неет…

      – Да не тупи ты! – возмутилась Лыкова, – я понимаю, что тормоз – тоже механизм, но не до такой же степени! Я с ним переспала, он, правда, давно уже не первый в моей жизни, но кто докажет? По закону ему за эти амурчики – зона, вкурила? Можно смело топать к папе-маме и слезно жаловаться, что склонил, мол, обманул и бросил. Милицией пригрозить… И заработать на этом немного денежек!

      – Я думала, ты любишь его…

      – Рыжая, ты совсем что ли? Какая любовь? Да его предки меня со свету сживут, если я попытаюсь к ним в снохи залезть! Нет, мы пойдем другим путем, как говорил товарищ Ленин.

      – Но ведь это подло!

      – Зато выгодно! Слушай, – глаза Ритки нехорошо заблестели, – ты-то чего суетишься? Тебе его жалко? А себя или меня тебе не жалко? Мы с тобой торчим в этом долбаном интернате, обе нафиг никому не нужны. Моя мамаша спит и видит, чтобы мне скорей восемнадцать стукнуло, и я свалила куда подальше. А твоя? Да будь ее воля, она бы сослала тебя в какой-нибудь Тимбукту и разорвала в клочья свидетельство о твоем рождении. Запомни, рыжая, нас с тобой никогда и никто не любил и не полюбит, это не наш с тобой вариант. Поэтому и мы не умеем любить, не заложено! И не научимся никогда. Я для себя поставила одну цель – стать независимой, а этого можно добиться только за деньги. Ахмедов – мой первый взнос в копилочку. Ты как хочешь – страдай, пускай сопли, унижайся перед мужиками, как это делает моя мамаша, только чтобы не быть одной… Я – нет, никогда! И не вздумай помешать мне, – глаза Ритки стали черными и глубокими, как омуты, – уничтожу!

      Светка с деланным равнодушием пожала плечами и демонстративно завалилась на кровать с книжкой. Она уже почти полгода пыталась осилить «Мастера и Маргариту» и никак не могла взять в толк, что люди находят в этой непонятной и запутанной истории.

      Почти перед самым рассветом, никем незамеченная, девчонка пробралась в комнату Лыковой и также незаметно выскользнула оттуда…

      Утром дикий вопль поднял на уши ту часть жилого корпуса, который занимали девочки. Дежурный воспитатель, Антонина Саввична, с замиранием сердца рванула по коридору.

      – Что у вас тут? Что случилось? – запричитала она.

      – Там что-то с Ритой, она в умывальнике, – проблеяла одна из соседок Лыковой.

      – Господи, что опять натворила эта безбашенная девица? – проворчала женщина, открывая дверь в санузел. От увиденной картины глаза у нее стали похожими на блюдца. Да что там блюдца, два тазика!

      На краю