Самоосвобождающаяся Игра. Вадим Демчог

человеческом мозгу больше, чем установленное число атомов во всей известной нам вселенной), образует т. н. творческий процесс. Считается, например, что «…гениальные личности склонны использовать все имеющиеся в их арсенале чувства, образовывая синестетические связи между ощущениями. Эта способность возвращает их к истокам восприятия, свойственного детям, к истокам формирования понятий»[383]. Физиологически это выглядит так: «Когда левое полушарие видит абсолютное единство, оно начинает расслабляться, и мозолистое тело (пучок волокон, соединяющих оба полушария) открывается по-новому, обеспечивая объединение двух половин. Связь между правым и левым полушариями укрепляется, информация передается туда и обратно; противоположные стороны мозга начинают объединяться и действовать синхронно. Это особым образом включает шишковидную железу и дает возможность медитативно активизировать световое тело…»[384] т. е., говоря словами Марка Чиксентмихали, таким образом, творческая личность «входит в поток», или в «потоковое состояние сознания»[385]. Считается также, что именно это положение Ума является основным «свойством гения», и с точки зрения Уильяма Джеймса именно оно предпологает пугающее, конфликтогенное, а иногда даже весьма разрушительное «нарастание вызовов», своеобразное «…вчувствование в вызовы Бытия и подтягивание себя к ним…»[386], т. е. особое, чаще всего бессознательное, магнитизирование кризисных, провокационных, обостряющих ситуаций, для работы с которыми, несомненно, нужно иметь определенные навыки.

      Вывод: большинство современных артистов находятся в глубочайшем заблуждении, если думают, что внешне возбужденное состояние Ума – это и есть вдохновение. Вдохновение находится совершенно в другой стороне! Это состояние тотальной сосредоточенности и непоколебимой внутренней ясности! Состояние внутреннего свечения![387] В Алхимии Игры я рассматриваю его через отождествление с качествами повелителя игры. А это кто такой?

      Повелитель игр

      Или, чуть реже – властелин всех вещей[388].

      Итак, «Ты – Неизменная истина, целое в себе – неиссякаемый и неуничтожимый. Блаженство вне скорби, которому присущи все качества в бесконечной степени. Ты – все и вне всего. Ты причина появления и становления – причина бытия, небытия и перехода одного в другое. Ты тот, от кого зависит существование всех и каждого, Сам совершенно самобытен. Бытие и небытие, а так же вне двойственности. Единый, ты многообразен как золото во множестве изделий. В тебе соединяются все противоположности, кои невежеству мнятся противоречиями. Суть твоя одна, образы различны. Ты – создатель, ты – произведение, и ты же – содержание.»[389]

      Итак, прежде чем впустить вас во всю эту сверхестественность, я хотел бы обратить внимание на тот уникальный факт, что большинство методов работы, интуитивно открываемых многими талантливыми

383

Роберт Дилтс «Стратегии гениев» (Независимая компания «Класс». 1998).

384

Друнвало Мелхиседек «Древняя тайна цветка жизни», т.1 (Издательство «София». 2001). Если коснуться этого процесса коротко, то в момент, когда возникает напряжение между полушариями, электроны поднимаются на более высокие орбиты, атомы «возбуждаются» и начинают излучать свет.

385

Известно, что великая Айседора Дункан, отвечая на вопрос, кто учил ее танцевать, непременно отвечала: «Терпсихора». Объясняя, как она это делает, Дункан указывала на то, что в момент танца входит в некое состояние «зоны», «потока».

386

Csikszentmihalyi M. Flow: The Psychology of Optimal Experience. (N.Y.: Harper and Row. 1990) Марк Чиксентмихали (Mark Csikzentmihalyi) – легендарный американский психолог венгерского происхождения. Известен тем, что создал т. н. Концепцию потока. Он считает, что современные так называемые редукционистские теории в психологии плохо объясняют поведение людей. Его теория мотивации основывается на эмпирически проверенной зависимости между навыками человека и требованиями к нему. Цель метода – создать такой уровень навыков и требований, при котором человек входит в состояние Потока (state of Flow). Поток предполагает отсутствие сопротивления и высокий уровень мотивации вопреки препятствиям. Характерный пример – альпинист, взбирающийся на опасную скалу, отдавая все силы, целеустремлен и предельно сосредоточен, он – в состоянии Потока. В своей работе “По ту сторону скуки и тревоги”, Чиксентмихали предложил в качестве характеристики интринсивной мотивации определенное эмоциональное состояние – радость от активности. Он попросил шахматистов, хирургов, актеров и альпинистов описать свою профессиональную и осуществляемую на досуге деятельности и прошкалировать то радостное ощущение, которое они испытывают при этом. Выявившееся при опросе центральное описательное понятие он обозначил как “поток” (flow). “Поток” представляет собой радостное чувство активности, когда индивид как бы полностью растворяется в предмете, с которым имеет дело, когда внимание всецело сосредоточено на занятии, что заставляет забывать о собственном “Я”; “поток” есть “целостное ощущение, испытываемое людьми, когда они полностью отдаются своей деятельности”. Это условие приводит также, если следовать логике Чиксентмихали, к размыванию различий между игрой и работой. Переживание “потока” не есть какое-либо исключительное событие, оно появляется также в форме “микропотока”, в различных мелких и незначительных повседневных эпизодах, таких, как мечтания (или фантазии), напевание, посвистывание и т. п. Чиксентмихали просил испытуемых в течение дня подавлять такого рода эпизодические активности и обнаружил, что депривация “потока” делала людей усталыми и утомленными, усиливала головные боли и раздражительность, мешала расслаблению и сосредоточению. Повседневная рутинная деятельность становилась человеку в тягость, а спонтанная творческая активность уменьшалась.

387

И здесь важно провести очень ясную разделительную черту между вдохновением и азартом. Неконтролируемый азарт – это то, что отличает подлинную игру от не подлинной. «Азарт – это состояние обостренного ожидания подарка судьбы. Состояние азарта может быть сколь угодно деятельным, но от этого не перестает быть ожиданием. Деятельность в состоянии азарта – это бег на месте. В этом принципиальное различие азарта и вдохновения, в котором ожидание ударов судьбы вырастает в творение судьбы. Действие в состоянии азарта – это лишь оправа ожидания. Наиболее ярко это проявляется в азартных играх. В их пространстве человек действует, не владея исходом действия. Ему кажется, что он проник к таинственному источнику удачи, ибо отказался от гордыни своего Эго и отдался потоку судьбы. Но на самом деле он зацикливается на своем Эго и утрачивает судьбу. (…) С другой стороны, не в состоянии выдержать риск, сопровождающий азартные игры, человек заменяет азарт игры азартом созерцания игры. Это объясняет массовое увлечение спортивными зрелищами. Созерцающий спортивную игру, не вынужден платить риском. Но за отсутствие риска тоже нужно платить. Человек утрачивает возможность своей игры. Ему остается лишь болезненно переживать за исход чужой игры. Человек становиться болельщиком (или зрителем). Если же ему хочется игрушечного риска – он может заключать пари на победителя. Игра всегда сопровождает азарт и всегда нуждается в азарте. Азарт – это эрекция игры. Однако присутствие азарта в игре сверх определенной меры превращает игру в охоту. В огне чрезмерного азарта игра и охота начинают плавиться и проникают друг в друга. Охота становится откровенной игрой, игра – скрытой охотой. Играющая охота и охотящаяся игра оскаливаются в человеческом бытии. Их взаимопроникновение глубоко неслучайны, ибо сам азарт – это состояние охоты за удачей. Это роднит азарт со страстью, которая тоже есть состояние охоты, и в то же время разделяет с ней страсть – охоту за конкретным субъектом или успехом. Чрезмерный (неподконтрольный) азарт – это бессознательное стремление покинуть обыденность, оставаясь в обыденности. Это азарт, замкнутый на себя. Если человек пытается покинуть обыденность, не совершая духовного усилия, азарт почти всегда замыкается на себя, становится болезненно самодостаточным. Неизменно сопровождая игру, такой азарт насыщает ее хаосом. Поэтому в обыденности слово “игра” наполнено бессознательным презрением и противостоит словам “жизнь”, “разум”, “мудрость”. Чрезмерный азарт – это отрицание свободы, наркотическая зависимость от удачи, приходящей извне. Подлинная игра, где игрок не только подчиняется правилам, но и творит их, всегда наполняет свободой. Поэтому чрезмерный азарт и игра являются противоположностями. Если же они соединяются, игра меняет свою природу. Она становится действом, в котором игрок начинает расправляться с конкурентами – охотой на “чужих”. И тогда приобретает смертельный характер. Именно смертельный характер игры гипнотически завораживает мужчин и женщин определенного типа. И их достаточно много – об этом свидетельствует широкое распространение на рубеже тысячелетий компьютерных игр, в которых нужно с “риском для жизни” уничтожать разнообразного противника, т. н. “стрелялок”, “мочилок”, “бродилок”. В эпоху уснувшего героизма возникновение таких игр неизбежно. Человек вырывается из рационально расчерченной обыденности в иррациональность подземелий и ландшафтов кошмарных планет. Наполненное адреналином тело сидит у монитора, а дух, стиснутый до размеров руки с пистолетом, путешествует по лабиринтам, встречаясь с монстрами, рожденными подсознанием создателя игр. Итак, только наполняясь творчеством и покидая обыденность, человек удерживается в полноте. Он освобождается от разрушительной силы азарта и открывается подлинной Игре». (Н.Хамитов «Философия Человека: от метафизики к метаантропологии»., Киев., Ника-Центр., Москва., Институт общегуманитарных исследований., 2002).

388

Формула Антонена Арто. «Ритуал Пейотля у индейцев племени тараумара» (Vad Vad pages. Литературное обозрение»).

389

Шри Двайпаяна Вьяса. Шримад-Бхагаватам. «Неизреченная песнь Безусловной Красоты.»